А что сказал управляющий, ну то есть какими словами?

Ты же слышал, говорит другой вышибала. Она здесь не работает. И будь здоров.

Что сказал тебе Джон Грэйм?

Ты уже слышал, друг, она здесь не работает.

Я не с тобой говорю, сынок, а с ним.

Джона Грэйма нынче нет.

Так что будь здоров.

Сэмми кивает. Ладно, я твой голос запомню.

Давай, запоминай.

Запомню. Он разворачивается, толкает дверь. Пока та закрывается, Сэмми слышит, как наглый ублюдок бурчит, жопа гребаная. И Сэмми мгновенно возвращается, держит палку обеими руками, отставив назад ногу, чтобы вращающаяся дверь не хлопнула его по спине. Ты тут что-то сказал, приятель? а? может, хочешь это обсудить, а, идиот гребаный? ты что-то сказал? кретин сраный, ублюдок, да я тебе эту палку прямо в твою траханую глотку забью.

Ей, остынь! Остынь! говорит другой вышибала.

И тебе того же хочется, мудачок?

Молчание. Потом музыка грохает снова, значит, открылась внутренняя дверь; может, их тут стало больше, ублюдков; он встряхивает палкой, расслабляя запястья. Негромкие голоса, негромкие голоса, надо уматывать, друг, надо уматывать, на хер, сейчас же, он отступает, толкает дверь и, выйдя на тротуар, берет налево, идет, со страшной скоростью колотя палкой, стараясь держаться стены. Налетает на кого-то, но валит дальше, главное идти, с ним все в порядке, друг, все путем, если не считать чувства, что его в любую минуту могут долбануть сзади, вмазать по спине, стремительный шелест в воздухе, потом удар, он идет, опустив голову, ссутулясь, тут был проулок, он сворачивает туда, проходит еще немного, потом останавливается. Тяжело дышит. Балбес долбаный, друг, вот кто он такой, и всегда таким был, балбесом, долбаным балбесом. Он проходит несколько шагов и останавливается снова. Долбаным балбесом. Сэмми сует палку под левую руку, под локоть; ясное же дело, никто за ним не гонится. Идет дальше. Они просто смеялись, на хер. И неудивительно, ни хрена неудивительно. С ума, блин, сойти. Приближаются какие-то люди, с другой стороны. Девичий голос, взволнованный: Но послушай, говорит она, послушай…

Сэмми ждет, когда они пройдут мимо. Прислушивается к разговору. Вытаскивает очки, надевает их. С этой его вспыльчивостью он таки влипнет в неприятности. Сэмми и не упомнит себя таким. Ну, и правильно, прежде всего нечего было лезть в «Куиннс», охеренная же глупость. Опять-таки сам виноват, сам этих мудаков разозлил. Может, это как-то с лицом его связано. Борода плюс гребаные старые кроссовки. Куда бы ты ни сунулся, друг, одни долбаные неприятности, сплошные раздражители. Ладно, идти надо, не торчать же здесь.