— Не меня, не меня! — возразила вдова. — Сердце ее окаменело и затем было расплавлено не мной, а теплой верой ее маленького брата.

— Ему и тебе она обязана своим спасением, — сказал епископ. — И поэтому они оба вместе должны принять крещение. Дадим этому милому ребенку имя прекраснейшего из апостолов и назовем его Иоанном. А Селена пусть зовется Марфой, если ей самой понравится это имя.

X

X

Селена и Гелиос приняли крещение, и через два дня вдова Анна со своими питомцами и Марией, в сопровождении пресвитера Иллариона и одного дьякона, сели в Мареотийской гавани на одно из нильских судов, которое должно было отвезти их в новое отечество, в верхнеегипетский город Безу. Мария не сразу ответила на вопрос Анны, желает ли она следовать за нею.

В Александрии жила ее старая мать и затем… Но именно это «затем» помогло ей резко покончить со всеми сомнениями и сказать решительное «да», так как оно относилось к Антиною.

Сначала ей казалась невыносимою мысль, что она не увидит его снова. А между тем ее сердце должно было вполне принадлежать тому, кто и для нее умер на кресте и кому она посвятила себя в этом мире и в будущем.

На другой день после своего крещения Селена отправилась в городской дом Павлины и, пролив много слез, простилась там с Арсиноей. Любовь, соединявшая двух сестер, возродилась снова. Селена слышала от Павлины, что Поллукс умер, и уже не чувствовала неприязни к своей сопернице, которая оплакивала его с большей страстностью, чем она. Прежде же ее душевный мир не раз нарушался воспоминанием о друге детства.

Ей тяжело было расстаться с Александрией, где оставались ее сестры, и вместе с тем она радовалась своему новому месту жительства, так как теперь она уже не была такой, как несколько месяцев тому назад, и стремилась к отдаленной арене своей новой жизни, посвященной богу.

Евмен и Анна не ошиблись. Не вдове, а слепому мальчику удалось приобрести ее для христианства.

Уже слова раба Мастора, что Гелиос со временем снова увидит в сияющем небе своего отца в числе прекрасных ангелов, сильно подействовали на живое воображение и нежное сердце слепого ребенка.

В доме Анны его надежда получила новую пищу. Мария и Анна много говорили ему о своем великом добром боге и его сыне, который любит детей и приглашает их приходить к нему.

Когда Селена стала поправляться и Гелиосу было позволено разговаривать с нею, он с великой радостью стал рассказывать ей все, что слышал от женщин. Но его сестра сначала не находила никакого удовольствия в том, чтобы слушать эти фантазии, и пыталась поколебать его веру в них и возвратить его сердце старым богам.