Из старой, суетной, беспечной жизни, для которой неслыханные ужасы приготовили конец, теперь возникала новая – жизнь мира, любви и благочестивой заботы об участи души.

Правда, большинство граждан с богатыми и знатными во главе еще наполняло языческие храмы, чтобы служить там старым богам и покупать их благоволение жертвами; однако же малочисленные и необширные христианские церкви не могли уже вместить в себя всех верующих и приобрели новый вид. Христианская община не состояла теперь, как прежде, почти исключительно из простонародья и рабов. Нет, в нее толпами стремились теперь мужчины и женщины из самых значительных фамилий города, и этой общине, как возвещали громогласно красноречивый епископ Димитрий, превосходивший даже языческих философов в силе и образованности ума, Ориген, пламенный Андреас и многие другие призванные, – этой общине принадлежало будущее.

Никогда еще отпущенник не ощущал в себе такого подъема духа, и когда он обращал свой взор назад, на свое прошлое существование, то ему с полною благодарности радостью часто приходили на ум слова о последних, которые будут первыми, об униженных, которые возвысятся.

Если бы мертвые на его глазах восстали из своих могил, это едва ли удивило бы его, потому что в последние дни он встречал одно чудо за другим. Большая часть того, чего пламенно желала его душа, чего он искал, о чем он молился, исполнилась так, что это далеко превзошло его надежды. И через какое множество крови и ужасов Господь провел своих избранных, чтобы помочь им найти высочайшую цель.

От Эвриалы он знал, что ее желание приобрести душу Мелиссы для христианской веры исполнилось и что девушка желает крещения. Это еще не было подтверждено ему ею самой, потому что она в течение девяти дней, лежа в горячке, находилась между жизнью и смертью, а с тех пор он целую неделю оставался в городе для приведения дел Полибия в порядок. Теперь задача, которую он намеревался довести до хорошего конца, была разрешена. Он мог оставить город и снова увидеть молодых людей, которых любил.

У сада Полибия он расстался с ним и с его сестрою и повел затем Герона и старую Дидо к маленькому дому, который его бывший господин назначил для них на своей земле.

Резчик не мог навестить своих выздоравливавших детей до получения на это позволения от врача; и этот несчастный человек не мог удержаться от удивления и был глубоко тронут, найдя в своем новом доме не только рабочий стол с орудиями его ремесла, воском и камнями, но и несколько клеток с птицами, в числе которых одного скворца.