– Знамя – не игрушка, – недовольно сказал Валерка.

– А что? – мгновенно прицепился Гельбич, почуяв забаву.

Он распустил красное полотнище и махнул им у Валерки перед лицом.

– Целуй! – приказал он. – Целуй!

Так в цепную собаку тычут палкой и приговаривают: кусай! грызи!

Валерка попытался схватить флаг. Гельбич ловко отскочил.

– Давай подерёмся! – увлечённо предложил он. – Штыковая атака! Я тебя колю, а ты такой дохнешь!

Гельбич сделал выпад развёрнутым знаменем, поражая Валерку в грудь. Валерка ринулся вперёд, чтобы схватить знамя, и ненароком наступил на полотнище, а Гельбич отскочил назад, отдёрнув древко. Шёлк предательски затрещал. Гельбич в испуге поднял флаг и охнул: полотнище висело на палке, прикреплённое к ней только одним углом, как тряпка на швабре.

– Ты чё сделал, козёл очкастый? – взвыл Гельбич.

Валерка и сам оторопел, пропустив обзывательство мимо ушей. Он наклонил флаг и осмотрел повреждение.

– Можно зашить, – уверенно сказал он. – Я сбегаю к девкам за нитками!

– Толстая увидит – меня уроет!..

– Спрячься! – посоветовал Валерка. – Ты сам виноват!

Он побежал в корпус и прямо у входа столкнулся с Анастасийкой.

– Сергушина, помоги! – горячо попросил он. – Дай красные нитки!

– Я не беру с собой в лагерь мулине! – свысока ответила Анастасийка. – Для рукоделия требуется спокойствие, а здесь его нет.

Валерка понятия не имел, что такое мулине.

– Мы флаг оторвали, – признался он. – Надо обратно пришпандорить.

Анастасийка смерила Валерку ледяным взглядом с головы до ног. Она же была командиром отряда, и ей приходилось ходить под сенью знамени.

– Дэбилы, – сказала она. – Сейчас принесу.