«Муха на варенье» показалась ей пунктом сбора потерянных душ. Ей будто виделись неизбежные драмы будущего на стадии подготовки: насильник клеит свою жертву; вор без задней мысли выпивает с мужиком, который в итоге его и сдаст; горластые парни, душа нараспашку, бухают в углу, ждут, когда от алкоголя перегрузятся, перегреются мозги, и еще задолго до закрытия один в ярости или паранойе залепит другому в лицо кулаком или кружкой. Самое отвратительное и пугающее в этом, думала она, оглядывая собственную компанию, что нет никакой возможности расслабиться и исключить себя из этого уравнения.

Лиза видела изнуренную, постаревшую раньше времени женщину, а рядом отсвечивал жирный распаренный мужик, который что-то громко втулял, пьяный и насмешливый. Кто здесь главный, сомневаться не приходилось. Еще одна женщина в мире мужчин, уязвимая, как всегда, подумала Лиза. Она потянула Шарлин за руку, хотела спросить, в порядке ли она, не начался ли отходняк, не завели ли черти свою безжалостную пляску, но нет, та все еще смеялась, и глаза ее были широко распахнуты и полны внимания. Малышку прет еще вовсю, даже не съезжает. Но ее может накрыть. Да кого я пытаюсь наебать, накроет по-любэ всех. Опасность необдуманного совокупления. Надо за ней присмотреть.

Но присматривала за ней не только Лиза. И ему она все еще не доверяла. Рэбу Бирреллу она бы доверила любую из своих подружек, даже вопроса не возникло бы, это просто не ее дело, но только не Шер, только не сейчас. И вот он берет ее за руку и ведет к бару, и Лиза инстинктивно встает и следует за ними. Она проходит мимо Терри, тот ловит ее за руку и подмигивает. Она улыбается в ответ, кивает в сторону бара и продолжает преследование.

Она видела Рэба и Шарлин, он заказал два стакана воды, вынул из куртки пакетик и высыпал его содержимое. Порошок замутил воду и, не растворившись до конца, выпал в осадок.

– Пей, – улыбнулся он, подняв стакан и осушив его залпом.

Шарлин колебалась. Ужасное зрелище.

– Ты шутишь, – засмеялась она, – что это?

– Диоралит. Запитываешь, и он замещает все соли и жидкости, которые вымывают алкашка и наркота. Вполовину снижает тяжесть бодуна. Я сам считал, что это дурь, пидорство голимое, но, когда ухожу в такой отрыв, всегда его принимаю. Что толку лежать пластом, болеть полнедели и из кожи вон выскакивать при каждом телефонном звонке, когда ты никому не должен… ну, не так все плохо, – улыбнулся он, поднимая стакан.

Звучит заманчиво. Она с усилием выпила все до конца, и к ней в ужасе подскочила Лиза, воображая самое страшное – рогипнол там или гидроксибутират. Уж домой он ее точно не уведет.