— Расширения? Глазго? Ты о чем?

— Цепь пабов в стилистике Лейта. «Порт радости» распространяет свое влияние на запад, потом на юг. — Я обвожу взглядом зал и вижу только разлагающуюся помойку. — Экспорт брэнда, — смеюсь я. — Ноттинг-Хилл, Айлингтон, Камден-Таун, Манчестерский городской центр, Лидс, они все посыпятся, как костяшки домино!

— Не покатит, Саймон, — говорит она, качая головой, а я пытаюсь смыться, пока меня не заметили Бегби и его дружок. Но, как говорится, поздняк метаться. Он видит меня и, разумеется, подваливает.

— Не останешься, бля, пива попить? — Это даже не вопрос, это как бы приказ.

— Я бы с удовольствием, Френк, но мне надо еще навестить приятеля, он в больнице, а потом у меня поезд в Глазго. Звякни мне на трубу на неделе, тогда и пойдем побухаем.

— Ага… какой, бля, у тебя номер?

Я диктую ему номер зеленой мобилы, и он вбивает его в свой телефон, судя по всему, отмечая, что это не тот номер, с которого ему пришло сообщение.

— Это, бля, единственный твой телефон?

— Нет, у меня есть еще один для рабочих звонков. А что? — спрашиваю я, невинно хлопая глазами. На самом деле, у меня три мобилы, но ту, которая для девочек, я вообще никому не даю. Кроме девочек.

— Я, бля, тут получил сообщение от какого-то пидора, который грозится меня поиметь. Вроде как номер заграничный. А когда я перезвонил, труба была отрублена.

— Да? Тебя уже достают по телефону? Скоро за тобой начнут следить, Франко, — шучу я.

— Это, бля, что еще значит? — сразу вскидывается Бегби. Я чувствую, как у меня холодеет кровь, я и забыл, до какой.

степени развита паранойя у этого человека.

— Я пошутил, Френк, расслабься приятель, бога ради. — Я сжимаю кулак и по-приятельски, но неуклюже стучу его по плечу. Потом, когда мне уже начинает казаться, что я был слишком фамильярен, он вроде бы успокаивается и даже сам пытается пошутить.

— Никто меня, бля, не преследует, наоборот, кажетца, всякий пидор торопитца, на хер, убраться от меня подальше. Мои так называемые, бля, приятели, и все такое, — говорит он, глядя на меня с надеждой, но взгляд у него все равно тяжелый.

— Я же сказал, Френк, мы пересечемся на неделе, сейчас я, правда, немного занят, с этим пабом столько мороки, но я скоро освобожусь, — говорю я ему.

Ларри смотрит на меня с хитрой ухмылкой:

— А я слышал, ты другими вещами занят, приятель.

У меня по спине ползет холодок. Интересно, и кто же ему напиздел про «другие вещи». Но я только загадочно киваю и сматываюсь. По пути говорю Мораг:

— Пиво для мальчиков, Мо, за мой счет. Веселитесь, ребятки! — говорю я, и когда мне удается-таки выйти наружу, я буквально пролетаю весь бульвар, ноги у меня невесомые, как у ребенка. Я безумно рад, что мне удалось избежать разборок.