Прошло много времени, прежде чем взгляд почтенного старца снова обратился к нему. Пристально-испытующим был этот взгляд и теперь, и вдруг старик повелительным тоном спросил:

– Кто вы такой?

– Я схимник. – сказал Иосиф, – я много лет жил отшельнической жизнью.

– Это видно. Я спрашиваю, кто вы такой?

– Меня зовут Иосиф, а прозвище Фамулюс.

Когда Иосиф назвал свое имя, старик, оставаясь сам недвижим, нахмурил брови так сильно, что глаза его стали на миг почти невидимы, он был, казалось, поражен, испуган или разочарован сообщением Иосифа; а возможно, все объяснялось просто усталостью глаз, ослаблением внимания, каким-нибудь небольшим приступом слабости, как то бывает у старых людей. Во всяком случае, он сохранял полную неподвижность, зажмурив лишь ненадолго глаза, а когда он снова открыл их, взгляд его словно бы стал, если бы это было возможно. еще более старым, окаменелым и выжидательным. Он медленно разжал губы, чтобы сказать:

– Я слышал о вас. Вы тот, к кому люди ходят исповедоваться?

Иосиф смущенно подтвердил это, восприняв свою известность как неприятное разоблачение и уже второй раз устыдившись своей славы.

Все с той же прямотой старик спросил:

– А теперь вы, значит, хотите побывать у Диона Пугиля? Зачем он вам нужен?

– Я хочу исповедаться ему.

– Чего вы ждете от этого?

– Не знаю. Я чувствую к нему доверие, и мне кажется даже, что посылает меня к нему какой-то голос неба, какая-то высшая сила.

– А когда вы исповедуетесь ему, что тогда?

– Тогда я сделаю то, что он мне прикажет.

– А если он посоветует или прикажет вам что-то неверное?

– Я не стану разбирать, верно это или нет, а повинуюсь.

Старец не сказал больше ни слова. Солнце опустилось, в листве дерева кричала какая-то птица. Поскольку старик молчал, Иосиф поднялся. Он еще раз робко вернулся к своей просьбе.

– Вы сказали, что знаете, где найти отца Диона. Можно попросить вас назвать мне это место и описать дорогу туда?

Старик слегка улыбнулся одними губами.