–
Это явная ложь, мессир! – воскликнул Демиург и осёкся.
Это явная ложь, мессир! – воскликнул Демиург и осёкся.
–
Я, – раскатистый, громоподобный возглас был лишён оттенков эмоций, – никогда не лгу!
Я, – раскатистый, громоподобный возглас был лишён оттенков эмоций, – никогда не лгу!
Наступившая пауза послужила окончательному усвоению умами хозяев дома этой истины. Далее гость продолжал обычным тоном доверительной беседы:
Наступившая пауза послужила окончательному усвоению умами хозяев дома этой истины. Далее гость продолжал обычным тоном доверительной беседы:
–
Что Вас, дорогой Демиург, заставило усомниться в правдивости моих слов?
Что Вас, дорогой Демиург, заставило усомниться в правдивости моих слов?
–
Я подумал, что вы знали о последствиях нарушения запрета Создателя. Вам было выгодно, чтобы люди заселили Ваши владения.
Я подумал, что вы знали о последствиях нарушения запрета Создателя. Вам было выгодно, чтобы люди заселили Ваши владения.
–
Если бы! – с сожалением возразил Адамбек. – И так каждый раз. Стараюсь делать, как лучше…получается же, чаще всего,
Если бы! – с сожалением возразил Адамбек. – И так каждый раз. Стараюсь делать, как лучше…получается же, чаще всего,
…как всегда. На самом деле, я постоянно занимаюсь поиском ответа на один вопрос: как вывести Земную цивилизацию на духовный уровень, но оставить в пределах своих владений? – он замолчал, откинулся на спинку кресла, широко раскрыл свои огромные глаза, из которых посыпались искорки шального задора, ухмыльнулся и продолжил: – Это стало бы доказательством того, что в его системе незыблемых законов есть лазейка, трещина, противоречие. Тогда я, – он стал расти; кресло превратилось в огромный трон; чалма зажглась над головой цветом
…как всегда. На самом деле, я постоянно занимаюсь поиском ответа на один вопрос: как вывести Земную цивилизацию на духовный уровень, но оставить в пределах своих владений? – он замолчал, откинулся на спинку кресла, широко раскрыл свои огромные глаза, из которых посыпались искорки шального задора, ухмыльнулся и продолжил: – Это стало бы доказательством того, что в его системе незыблемых законов есть лазейка, трещина, противоречие. Тогда я, – он стал расти; кресло превратилось в огромный трон; чалма зажглась над головой цветом