— Вы про Думу-то, про Государственную думу отчего не помянули, Феликс Эдмундович?! Ведь она теперь должна будет обладать законодательными правами! У нас теперь финансовая комиссия будет! Мы законы сможем проводить через нее, мы сможем и монополию ограничить! И не как-нибудь, не бунтарски, а по закону, по манифесту того же государя!
— О законе после, Кирилл Прокопьевич. Странно только: умный, деловой человек, инженер, а мало-мальски аналитического подхода к закону — ни на грош... Ладно, об этом еще поговорим... А как вы — буде получится — проведете через Думу ломку бюджета?
— Кардинально.
— Хорошо. Это просто-таки замечательно, вам за это Россия в ноги поклонится...
— Теперь поклон отменен, нет дэмокрэтик, — заметил Джон Иванович. — Теперь, как в Юнайтэд Стэйтс, надо свистеть тем, кого лубишь...
— Ладно, посвистим, — согласился Дзержинский. — Значит, вы намерены так переписать бюджет, чтобы на народное образование не один процент, как ныне, был выделен, а десять? На пенсии — не три процента, а пятнадцать? На армию расписано тридцать процентов — сократите до десяти? На полицию сейчас отпущено семь. Сократите до одного? Кто вам это позволит, Кирилл Прокопьевич? Вас же в Сибирь за такое укатают! Перекраивая бюджет, надобно поднимать руку на налоговое обложение, Кирилл Прокопьевич! А кто вам позволит это провести? Царь! Ведь сейчас крестьянская семья из пяти душ получает в год триста девяносто рублей, а налогов платит триста восемьдесят шесть! Одно налоговое обложение на сахар, который мы у вас хрупаем, дает семьдесят миллионов прибыли в казну! В царскую казну, Кирилл Прокопьевич! Табачный налог — пятьдесят миллионов прибыли! И вы полагаете, что царь вам свои барыши отдаст?!
— Так он почти столько же тратит, чтобы этот барыш выколотить, Феликс Эдмундович! Он в каждой деревне фискальную службу держит. Им же платить надо!
— Значит, вы готовы возместить царю убытки? Из своих доходов?
— Не все, но часть — готовы.
— Значит, ваш рабочий должен будет получать еще меньше?
— Отчего?
— Так откуда ж вы деньги на воспроизводство получите? Царю отдай, себе оставь, а дальше что?
— Если всю правду рабочим открыть, они поймут, что лишь высокая производительность даст им заработок.
— А почему они вам должны верить? Какие вы можете дать гарантии?
— Ну что вы все норовите меня с рабочими поссорить, Феликс Эдмундович?!
— Я?! Вы сами с ними в ссоре, Кирилл Прокопьевич, вы