– Знаешь, я все еще не могу прийти в себя от того, что ты мне вчера сказала. Пятьдесят дней, планирование самоубийства. Ради чего все это?

– Я так решила.

– А ты подумала о родителях, о друзьях?

– Да. Много раз. У папы новая любовница, так что я для него обуза. Может, погрустит недельку, а потом снова заживет нормальной жизнью. Мама – больна. Она все мои шестнадцать лет твердила, как ненавидит меня и как жалеет, что не избавилась от меня в первый же день, когда узнала о своей беременности. Бабушка выходит замуж. Я за нее счастлива. Думаю, что хоть это поможет ей забыть обо мне. А друзья? У меня их почти нет. Лучшая подруга готова закопать меня заживо, а с Ребеккой мы знакомы всего ничего, она с этим справится. Больше никого и не осталось. Больше не для кого жить.

– Посмотри на этот рассвет. Это восьмое чудо света. Ради этого нужно жить. Каждое утро наслаждаться этим, наслаждаться музыкой, свободой. Для счастливой жизни люди не нужны. Уж поверь мне.

– Алекс, мы с тобой знакомы несколько дней, почему ты так печешься обо мне?

– Да потому что я не понимаю, почему молодая, здоровая девушка, полная энергии, хочет расстаться с жизнью.

– В том-то и дело, что это моя жизнь и только мне решать: умереть мне или нет.

– Я все равно не допущу этого.

– А я все равно не захочу жить. Какой смысл? Неужели мы всю жизнь будем ездить по дерьмовым городишкам, ходить по клубам, пить, употреблять? Разве это ты называешь жизнью?

– Во всяком случае, если ты покончишь с собой, то это означает, что ты слабая.

– Мне плевать. Да, я слабая, и я так больше не могу.

На нас обрушивается молчание. Снова мертвая утренняя тишина. Затем в нее вмешивается звук зажигалки. Алекс дает мне сигарету, я затягиваюсь.

– Обычно люди, перед тем как умереть, составляют список того, что они хотят сделать перед смертью, – говорит он.

– Я уже почти все сделала. Съездила в Париж. Поцеловалась с парнем моей мечты. Высказала отцу все, что накопилось за шестнадцать лет. Попробовала наркотики и еще познакомилась с такими классными музыкантами.

– А что еще осталось сделать?

– Ну… я не умею кататься на серфе.

– Серьезно? Ты всю жизнь прожила во Флориде и ни разу не каталась на серфе?

– Да, – смеюсь я.

– Тогда тебе тем более нельзя умирать.