Генерал голландского происхождения Дедем-де-Гельдер, вспоминая о маршале Даву, написал такую замечательную фразу: «Я знаю, что он был далеко не всегда любезен, но я буду всегда горд тем, что я служил под его командованием… С ним мы были уверены, что нами хорошо командуют, а это кое-что значит, и маленькие неприятности компенсируются великими достоинствами»[946]. Эту фразу с еще большим основанием можно было применить к самому Наполеону. Каждый солдат и офицер знал, что им хорошо командуют, что любой приказ отдан не зря и имеет смысл для достижения общей победы.

Одновременно с этим нельзя не отметить превосходство боевого опыта французских генералов и старших офицеров. Большинство из них сражались с самого начала войн Великой французской революции. Они командовали на поле сражения уверенно, чувствовали себя под огнем, словно в своей родной стихии. Генерал де Голль в своей книге «Франция и ее армия» прекрасно резюмировал этот образ военачальника в годы успехов империи: «Они… были молоды, для них был тяжел отдых, а не работа. Выкованные из стали, они, не колеблясь, выносили тяготы кампаний, переносили холод, жару, дождь, не слезая с коня целыми днями, обходясь без сна, питаясь чем попало. Сражаясь уже в течение многих лет, они делали это, имея опыт зрелых годов. К тому же с ними был Наполеон, он брал на себя все, что касалось стратегических комбинаций, и оставлял им то, в чем они были несравненны: инстинктивное умение действовать в самых сложных ситуациях, отвагу, воздействие личным примером на солдат…»[947]

Полное единоначалие сочеталось в рядах Великой армии, по крайней мере в это время, с блистательной инициативой в рамках поставленной задачи и, более того, умением взять на себя ответственность даже действовать вопреки приказу, когда такая необходимость совершенно очевидна. Самым лучшим примером является решение Даву о движении на помощь войскам, оборонявшим Тельниц и Сокольниц. Трудно найти слова, чтобы отдать должное активности, отваге и умелому командованию генералов Фриана, Сент-Илера, Вандамма, Леграна. Все они не просто сражались героически, а постоянно принимали самостоятельные решения, твердо руководили войсками в настоящем пекле.

Наконец, нельзя не отметить отличную выучку французских войск. Долгие месяцы учений в Булонском лагере не прошли бесследно. Генерал Штуттерхайм отдал должное замечательным боевым качествам своего неприятеля: «Французская пехота действовала со спокойствием и точностью, сражалась с доблестью и слаженно выполняла самые дерзкие маневры»[948]. Почти так же, только в отличие от интеллигентного австрийского генерала более простой фразой сказал о французах в этой битве обычный русский солдат: «Неприятель хорошо маневрировал, о! хорошо, не хуже Суворова!»[949]