Глава двадцать девятая

– Опухоль сейчас размером с виноградину и больше не растет. Не исключено, что она останется такой навсегда и никак себя больше не проявит.

Лиз, Роберт и Рози будто парили над январской слякотью на белом пушистом облаке, а в ушах у них повторялись эти слова.

– Значит, меня совсем вылечили? – лицо девочки сияло.

– Можно и так сказать. – Лиз поцеловала дочь в макушку. Волосы отросли уже дюйма на три.

Громкое слово «вылечили» не до конца соответствовало действительности, но уточнять Лиз не стала.

– Вылечили! – Рози запрыгала с ноги на ногу. – Я выздоровела!

В машине Роберта они доехали до большой парковки в центре, и Роберт сказал, что ему придется отлучиться.

– А вы пока пообедайте, – посоветовал он. – Вернусь через час.

Рози захотелось пойти в итальянский ресторан, поэтому они с Лиз двинулись к историческому району Плимута, изредка останавливаясь и изучая вывешенные в ресторанных окнах меню. День был серый и промозглый, прохожие в пальто и с зонтиками в руках бежали мимо, но Лиз и Рози окружал залитый солнцем мир.

Они зашли в небольшой ресторанчик рядом с винокурней и сели возле окна. Пока Рози придирчиво выбирала блюда, Лиз сообщила всем, кого вспомнила, радостную новость: «Результаты МРТ отличные! Спасибо за заботу!»

– Мама, убери же телефон! – потребовала Рози. – Ты что будешь?

Лиз отложила в сторону телефон и посмотрела в меню:

– Хм. Наверное, спагетти болоньезе. А ты?

Рози выбрала лазанью, после чего зажала в непослушной руке телефон и принялась играть, ловко управляясь здоровой рукой.

– Эй, – обиделась Лиз. – А я, значит, должна свой убрать.

Впрочем, телефон ей был не нужен; укутанная теплой пеленой спокойствия, она смотрела в окно и думала, что Новый год выдался чудесный. Из раздумий ее вырвал голос Рози:

– Когда уже официант придет? Так есть хочется.

Согласившись, что официанты здесь и правда нерасторопные, Лиз уже собралась помахать кому-то из них, как ее внимание привлекла фигура на противоположной стороне улицы.

Молодая женщина с коляской шагала в сторону порта, в коляске сидел маленький мальчик лет трех. Лиз заметила их, потому что, несмотря на холод и дождь, на женщине были лишь джинсы и тонкий свитерок, хотя ребенок был одет в ярко-зеленый комбинезон.