Наташе Пилат, художнику по костюмам

У которой самая крутая фамилия. Все еще надеюсь, что это вранье и ты Табуреткина. Чувство любви к тебе граничит с ужасом. Ты постоянно качаешь меня на этих весах. Я называю тебя бонна (это такая старшая воспитательница). Невозможно вырасти, чтобы ты перестала быть моей бонной. Пыталась, но потом решила, что пусть будет так.

Вите и Карине, ассистентам Наташи Пилат

Которых боюсь больше, чем Пилат.

Владиславу Артемову, редактору журналу «Москва»

Который поверил в меня и опубликовал рассказы в этом знаменитом издании. Который однажды приехал на Алтай, на мою родину, на Шукшинские чтения. И рассказал, что кроме Шукшина у них есть еще и я. В это сложно поверить, но он так сделал.

Люде Баушевой, креативному директору

Которая узнала, что я заболела, и принесла на площадку аппарат для измерения давления. Аккуратно надевала манжет, осторожно мяла грушу, будто я что-то драгоценное. Было так стыдно, потому что человек старался, а у меня всего лишь сто двадцать на восемьдесят.

Наташе Дзюбенко, великому художнику по костюмам

Великой! Горжусь, что вы знаете мое имя.

Роме Лычу и Диме Николаеву, Даше, Паше и Вале, Сереже Иванову