(Всеобщий хохот.)
Председатель:
— Такой смех неприличен.
Г-н Дюмон:
— Итак, мы имеем право искать доказательств, что поведение князя де Морсена было, но крайней мере, сомнительной нравственности.
Один из присяжных (с большим смущением):
— Г-н председатель, я… я… я хотел бы… То есть, нет… ничего… извините. Но, между тем, если… извините…
(Застенчивый присяжный густо краснеет и не может продолжать, еще больше смущается и садится. Публика хохочет.)
Председатель:
— Повторяю, подобный смех крайне неприличен. (Обращаясь к присяжному.) Г-н присяжный, потрудитесь объяснить вашу мысль.
Присяжный (после долгого колебания):
— Я не привык говорить публично и поэтому немного… немного… опешил. (Смех.) Но я хотел бы, я хотел бы осветить свою совесть.
Председатель:
— Успокойтесь, г-н присяжный. Суд вас выслушает с подобающим вам уважением.
Присяжный:
— Нельзя ли вызвать княгиню и баронессу? Быть может, они уже теперь окончили свой обморок. (Смех.) Нельзя ли их заставить поклясться честным словом, что они никогда не заводили любовных историй, о чем говорила госпожа подсудимая. (Смех.) А, с другой стороны, допросить подсудимую, действительно ли она видела, как другая… как эти дамы… вы меня, конечно, понимаете? Тогда бы узнали, правда ли, что князь де Морсен хотел полюбезничать с подсудимой; потому что все-таки горбатого могила исправит… Вы меня понимаете? (Продолжительный смех.) — Присяжный садится, говоря: — Ну что ж, я хотел только осветить свою совесть.
Председатель:
— Я замечу г-ну присяжному, что княгиня де Морсен и баронесса де Роберсак непричастны к делу, и кстати отвечу г-ну Дюмону, в интересах самой подсудимой, что ему следует быть сдержанней и не давать хода низкой клевете. Я ни в чем не думаю стеснять свободу защиты. Однако, если защитник пожелает основать свои доводы на клевете и злословии, то я не перестану напоминать ему об уважении, которое он должен оказывать суду и самому себе. (Обращаясь к подсудимой.) Продолжайте. Но если, к несчастью, вы настаиваете на прискорбных доводах, то строго ограничьтесь лишь тем, что, по вашим словам, касается лично вас и князя де Морсена.
Подсудимая (резко):
— Мне не верят, и я не стану отвечать.