— Зачем Эрис?

— Мы хотим посмотреть в тебе сочетание древней критской и нашей, эллинской, крови. А у Эрис тоже слились древняя нубийская и другая, ливийская, что ли.

— Я не знала, — нахмурилась Таис, — и не накрасила сосков.

— Они у тебя естественно темные, — возразил Лисипп.

— У тебя на все есть убеждение, — вздохнула афинянка.

— Как и следует учителю, — шепнул ваятель. — Стань сюда, — он показал на тяжелый широкий табурет для модели.

Таис послушно сбросила одеяние на руки не терявшей спокойствие Эрис. Общий вздох восхищения пронесся по мастерской. Здесь все преклонялись перед женской красотой, ценя ее как величайшую драгоценность природы.

— Морфе телитерес гоэтис (О чарующие, обворожительные женские формы)! — воскликнул один из молодых поэтов, хиосец. Клеофрад замер, приложив ладонь щитком к левому виску, и не сводил глаз с меднозагорелой фигуры, стоявшей непринужденно, как будто наедине с зеркалом, а не на подставке перед собравшимися. Спокойная уверенность в собственном совершенстве и в том, что она не может вызвать среди художников ничего, кроме благоговения, окружили молодую женщину ощутимым покровительством бессмертных.

— Нашел ли то, что искал? — спросил Лисипп.

— Да! — почти крикнул Клеофрад.

Индийцы вздрогнули, с удивлением взирая на загоревшегося вдохновением эллина.

— Вот древнейший облик жены, — с торжеством сказал Лисипп, — крепкая, невысокая, широкобедрая, круглолицая, широкоглазая — разве она не прекрасна? Кто из вас может возразить? — обратился он к ученикам.

Лептинес, ваятель из Эфеса, сказал, что именно этот облик два века назад придавали художники Ионии, хотя бы Экзекиас или Псиакс. Они будто копировали ее лицо и тело — ваятель показал на Таис, — все, вплоть до круто выпуклых мышц позади, которые так слабы на статуе Агесандра и на произведениях многих афинских современников.

— Я не могу пояснить тебе причину, — сказал Лисипп, — всего два канона скульптур модны с прошлого века. Один — в подражание непревзойденным корам Акрополя — воспроизводит высокую жену с могучей грудной клеткой, с широко расставленными грудями, широкими плечами и брюшными мышцами, подобными атлетам-мужам. Они малоподвижные и не нуждаются в сильном развитии задних мышц, поэтому более плоски позади. Другой канон, введенный Поликлетом, Кресилаем, может быть даже Фрадионом, — это широкоплечая, узкобедрая, малогрудая жена, без талии, более похожая на мальчика, также с неразвитыми позади мышцами. Таковы бегуньи, амазонки, атлетки этих художников. Ты, эфесец, знаешь статуи, что создали для святилища Артемис в твоем городе названные мною ваятели сто или больше лет?