В тот вечер, чтобы быть уверенным, что пленники никуда не денутся, Маджиб приказал им устроиться на ночь рядом с ним, в жарко натопленной комнате, так что Пять Защит, конечно, не попал к стене сада.

Ночь прошла без сна — Пять Защит только и думал, что Умара теперь решит, будто он просто расхотел с ней встречаться. Он непременно должен передать ей весточку! Но как? К утру он не надумал ничего лучшего, чем открыться Кинжалу Закона. Тот мог ходить, куда пожелает, персы не следили за ним. В этот раз бессонная ночь сказалась на нем самым неблагоприятным образом.

— У тебя круги под глазами. Ты не спал? Что-то случилось? — очень кстати сам спросил у него Кинжал Закона.

Пять Защит, помедлив, решился:

— Я должен сказать тебе нечто неслыханное: я влюблен!

— Монах не может влюбляться! Ты шутишь! — округлил глаза Кинжал Закона.

— Какие шутки! Любовь обрушилась на меня внезапно и беспощадно. Я сам не понял, как это произошло. Наверное, это кама![41]

Индиец даже отступил назад, чтобы лучше рассмотреть друга. Пять Защит был серьезен, как никогда, его лицо отражало бурю чувств.

— И давно это случилось?

— Почти десять дней назад! — вздохнул помощник Безупречной Пустоты.

— А ты помнишь, что говорит по этому поводу Винайяпитака?[42] В Пешаваре послушник, который влюбился в женщину, рискует быть изгнанным из обители!

— Я не желал этого. Будда учит нас принимать события, позволяющие нам взрослеть, и я не чувствую себя виноватым! — твердо сказал Пять Защит.

— И кто та особа, что произвела на тебя столь сильное впечатление?

— Дочь несторианского епископа, это любовь с первого взгляда…

— Умара?

— Именно так. Дочь того, кто беспокоится об источнике и кому Маджиб обещал помощь.

— «С первого взгляда!» Только не говори, что за эти несколько дней вы успели заняться любовью!

— Это произошло само собой, сразу. Кинжал Закона, это случилось с такой внезапностью и с такой силой, что напоминает Просветление! Вроде того, что снизошло на Будду под деревом Бодхи, когда он познал Четыре Благородные Истины! — взволнованно воскликнул ученик Безупречной Пустоты.

— О Пять Защит, ты преувеличиваешь! Любовь слепа! — качая головой, растерянно бормотал последователь Малой Колесницы.

— После той первой встречи на дороге мы столкнулись снова — на утесе в пустыне, когда я поднялся, а ты оставался внизу с ма-ни-па… Она стояла там, хотя не должна была находиться в таком месте, тем более одна!