— Благодарю тебя, Пыльная Мгла, но я убеждена, что реликвии должны оставаться здесь! Достопочтенный Рамае сГампо только что объяснил нам: священная мандала является собственностью монастыря Самье; мне кажется, что правильно будет вернуть ее истинным владельцам.

— Что до меня, — твердо сказал Пять Защит, — я подтверждаю, что сутра Безупречной Пустоты была отдана монастырю Самье в качестве залога, и я хочу, чтобы она оставалась здесь вплоть до следующего совета в Лхасе. Учитывая все обстоятельства, я сожалею о том, что прежняя встреча сорвалась и это едва не привело к неминуемому разрыву.

— Сын мой, твоими устами говорит Блаженный, — пробормотал настоятель. — Умара, благодарю за доверие, я высоко оценил твой поступок. Четыре реликвии будут храниться под двойной охраной в глубине монастырской библиотеки, пока не придет время извлечь их на свет! Мы будем беречь их как зеницу ока! Несмотря на то что мои собственные глаза уже давно отказались мне служить, — улыбнулся слепой старец.

Во второй половине дня лама сТод Джинго провел всех троих в монастырскую библиотеку. Главный книгохранитель показал почетным гостям самые драгоценные сокровища: прекрасно иллюстрированные рукописи, разложенные на длинных столах для работы копиистов. Между свитками стояло множество чернильниц и баночек с цветной тушью. Затем лама провел их в отдельную комнату, имевшую дополнительные запоры на дверях и лишенную окон. Именно сюда надлежало поместить все четыре священных залога. На глазах гостей массивная дверь была закрыта.

Вечером Умара и Пять Защит отправились в спальню, которую им отвели, а Пыльная Мгла, оставшись один, предался переживаниям. Бросившись на жесткую койку, китаец с трудом сдерживал рыдания. Он готов был биться головой об стену от горя, отчаяния и ярости. Он мог вообще продать эти камни какому-нибудь ювелиру или торговцу диковинами и древностями и получить за них целую кучу серебра, а потом жить в довольстве долго-долго! Он мог давно забыть про эту предательницу Умару! Почему судьба так жестока с ним? Почему она заставляет его бесконечно брести по дорогам, преодолевать высокие горы, взбираться на Вершину Мира, чтобы испытать столь тяжкое разочарование?

В это время Умара и Пять Защит остались наконец наедине в небольшой келье, где их бурно приветствовала соскучившаяся Лапика. Умара, бледная и дрожащая, бросилась в ноги возлюбленному и расплакалась. Тот, будучи весь день в напряжении, теперь внезапно излил все подавляемые чувства в одной неукротимой вспышке гнева:

— Почему ты так и не сказала мне всю правду до конца, Умара? Я думал, что у нас нет больше друг от друга никаких тайн… Как ты могла!