Ничего, разумеется. Мистер Хардейл понимал это лучше, чем кто бы то ни было. Он так и сказал хозяину и ушел из гостиницы.

Твердя себе, что ему следовало это предвидеть после неудачи сегодня утром в Чигуэлле, где ни один человек не решился взяться за лопату, хотя он предлагал щедрую плату за раскопку развалин его дома, мистер Хардейл шел по Стрэнду, никуда больше не заходя: из гордости он не хотел нарываться на новый отказ, да и благородство не позволяло ему навлечь опасность на какого-нибудь честного купца или ремесленника, который не решится отказать ему в пристанище.

Он свернул на одну из улиц близ набережной и в задумчивости брел по ней, вспоминая о том, что случилось много лет назад. Вдруг он услышал, как из окна верхнего этажа какой-то слуга крикнул другому в доме напротив, что бунтовщики подожгли Ньюгетскую тюрьму.

Ньюгет! Тюрьма, где сидит тот злодей! Мистер Хардейл почувствовал, что силы вмиг вернулись к нему, прежняя энергия возросла вдесятеро. Неужели это возможно? Неужели Раджа выпустят, и над ним, Хардейлом, после всех пережитых страданий будет до самой смерти тяготеть темное подозрение, что он убил родного брата?

Он и сам не заметил, как очутился перед тюрьмой, Вся улица была запружена сплошной темной движущейся массой людей, и столбы пламени взвивались высоко в воздух. Голова у мистера Хардейла пошла кругом, перед глазами плясали огненные кольца. Вдруг он почувствовал, что его взяли под руки двое мужчин, и стал яростно вырываться.

— Ну, ну, придите в себя, дорогой сэр! — сказал один из них. — Пойдемте-ка отсюда, на нас уже обращают внимание. Что вы можете сделать против такой толпы?

— Этот джентльмен никогда рук не опускает, — сказал второй, увлекая его в сторону. — И мне это нравится. Люблю таких!

Им удалось затащить его в какой-то двор у самой тюрьмы. Мистер Хардейл всмотрелся в их лица и снова сделал попытку вырваться, но почувствовал, что совсем ослабел и еле держится на ногах. Тот, кто первый заговорил с ним, был уже знакомый ему старик, с которым он столкнулся в прихожей лорд-мэра. Второй был Джон Груби, так мужественно защитивший его в Вестминстере.

— Какими судьбами вы здесь? — спросил он слабым голосом. — И как случилось, что мы встретились?

— Мы увидели вас в толпе, — отозвался виноторговец, — Ну, идемте с нами. Ради бога, пойдемте отсюда! Вы, кажется, знаете моего спутника?

— Да, знаю, — сказал мистер Хардейл, в каком-то остолбенении глядя на Джона Груби.

— Ну, так он может вам подтвердить, что я — человек надежный, — продолжал старик. — Он служит теперь у меня. Как вы, наверно, знаете, он раньше служил у лорда Гордона, но ушел от него. Из чистой доброжелательности и сочувствия к преследуемым он сообщил мне и другим намеченным жертвам все, что знал, о планах бунтовщиков.