Кэролайн обхватила голову руками.

– О боже, о чем же я узнаю?

Кейти подумала о своих умерших предках, об их фотографиях наверху – об осуждающем взгляде Пэт, о том, как сурово и мудро смотрит ее прадед, как поджали губы все старушки на свадебном фотоснимке. «Дети должны быть видны, но не слышны! Уважай старших! Не обижай мать!» Но в следующий миг Кейти вспомнила, что там, наверху, спит Мэри, жизнь которой зависит от ее собственных рассказов. Они служили для нее убежищем, чем-то, в чем она была уверена.

Глядя на то, как Мэри лицом к лицу сталкивается с опустошением своей души, Кейти хотела быть рядом с ней, рассказать собственную историю. Это был первый по-настоящему храбрый поступок Кейти, который, по ее мнению, приравнивался к тому, чтобы крикнуть во весь голос: «Это я!».

– Прочти, мама. Только начни с конца.

Кэролайн нерешительно подвинула к себе блокнот, словно он был горячий.

Кейти точно знала, что написано на первой странице: «Хватит быть странной. Хватит быть трусихой. Хватит быть невротичкой».

Эти слова она написала несколько недель назад и не видела в них ничего ужасного. А потом следовала страница с трудными вопросами для Симоны, с теми самыми, которые Кейти не решилась задать: «Как сказать родным? Жизнь всегда будет такой трудной? Как мне встретиться с такими же, как я? Что мне делать теперь?».

– Не надо меня ненавидеть, – прошептала Кейти, когда мать открыла блокнот.

Плечи Кэролайн опустились Она начала читать и вдруг словно уменьшилась в размерах.

Кейти сделала это с ней.

Ощущая себя прозрачной и открытой всем ветрам, девушка вышла из кухни и бесшумно закрыла за собой дверь квартиры.

Глава тридцать пятая

Глава тридцать пятая

Кейти понимала, что выглядит по-дурацки, молча прихлебывая латте и не говоря, почему она попросила Джейми встретиться с ней так срочно. Он мог подумать, что с ней что-то не так. А чем дольше они молчали, тем сильнее Кейти пробирала дрожь. В голову лезли разные глупые слова и просилисьнаружу.

Джейми ничего не говорил. Он откусил кусочек маффина. Облизнул губы, сдвинул брови. Задумчиво прожевал, проглотил, откусил еще кусочек.

Наконец Кейти произнесла: