– Вот. На фотографии ты и Кейти. Этот снимок сделан давно.
Внутри у Мэри что-то сжалось. Эту фотографию она хранила внутри горы вместе с фигурками волков. Волки ее стерегли. Как она оказалась снаружи?
Кэролайн сказала:
– Ты приехала, чтобы присмотреть за Кейти и Крисом, потому что я уехала. Мой муж, Стив, написал тебе письмо. Ты пробыла у нас почти восемь недель, и я должна рассказать тебе, что случилось, когда я вернулась. Кейти говорит, ты не помнишь, и это причиняет тебе боль.
Вот сад. Солнечный день. Вот Мэри, она смеется. Вот девочка с волосами цвета отполированной меди. Она сидит на плечах у Мэри, обхватив ручонками ее шею. Запах теплой, нежной кожи ребенка. Звук трели дрозда.
Мэри становится трудно дышать. Ей страшно. Но нет, она не хочет плакать – только сглотнуть сжимающий горло ком. Скорее сглотнуть его.
– Сосредоточься, любимая, – прошептал Джек. – Ты сумеешь.
Вот надувной бассейн, лейка, головокружительный запах сырой земли и трава, похожая на шелк, под босыми ступнями.
– Задай вопрос, – сказал Джек.
Мэри часто заморгала. Какой вопрос? Что бы она ни сказала, все будет не так. Она могла только кивать и улыбаться, как шут, стараясь при этом прогнать тоску.
– Ну давай, моя красавица, – поторопил ее Джек. – Придумай хоть что-нибудь, и все будет хорошо.
Мэри сделала вдох и прикоснулась к фотографии пальцем.
– Это правда?
– Все правда, мама. И прости меня, если я тебя огорчу. Я ведь не знаю, как много ты помнишь, но, похоже, очень важно, чтобы мы вернулись в то время. Думаю, Кейти права: тайны опасны для здоровья. – Кэролайн вздохнула и снова провела рукой по обложке блокнота. – Я позову ее, хорошо? Хочу, чтобы она тоже услышала мой рассказ.
Мэри не понравились эти слова. Она указала на Джека. Кэролайн должна была знать: он все слышит. Тот кивнул и помахал рукой, но женщина не обратила на него никакого внимания.
– Фотография, – прошептал Джек. – Помаши фотографией перед ее носом. А потом переверни.
Мэри сделала так, как ей было велено.
– Ты хочешь рассказать мне об этом?
– Да, мама.
– Так ты мне расскажешь?