Ей оставалось лишь одно: сидеть голой на кровати рядом с ним, ждать и соображать по ходу дела.

– И вот ты вернулась со своей встречки, поцеловалась со мной, трахнулась со мной, – продолжал Джулиан. – И какой же у тебя был план, интересно? Так. Ты спросила меня о моих русских друзьях. Ты, может, при “жучке”? Надеялась меня записать?

Господи, вот же смышленый мудила. Все-то он вычислил.

– Теперь не получится. Ты же голая, так? На твоем прекрасном меднокожем теле никаких “жучков”, фонарик, – если только не в жопе. Я там не бывал, да? Ты меня туда не пускаешь. Может, через минутку побываю. Или он у тебя в одежде? В той, которую ты не хотела дать мне снять, перед тем как мы пошли в постель? В той, рядом с которой ты бы хотела остаться, когда предложила мне заняться любовью на полу?

Боже, да этот чувак мысли читает. Он разводил ее с самого начала.

Джулиан поддал еще немного громкости музыке.

– Я позже гляну. В платье он у тебя зашит, что ли? Наверное, в лифчике. Прикольно, да? Жучок в лифчике – игра слов. Печально это будет – копаться в твоей одежде. В твоем милом бельеце. В том, что я тебе купил. После того, как тебя не станет.

– Не станет?

– Я любил тебя, фонарик. А ты все испортила, тупая ты блядская сука.

– Джулиан, прошу тебя.

В дверь постучали. Громко, уверенно. Достаточно громко, чтобы звук пробился сквозь пульсирующую музыку, источаемую фалангой ультрасовременных аудиоколонок.

– Друзья мои, – сказал Джулиан. – Русские друзья.

Малика понимала, что надо бежать в гостиную. Хватать лифчик и орать, чтоб поспешили на помощь. Лифчик – в десяти метрах. Возможно, крик долетел бы и от кровати, но не при такой музыке.

Блядь, до чего же умно это – врубить на полную громкость.

Она дернулась бежать.

Но он был наготове и легко ее остановил, схватив за руку. Развернул к себе и ударил кулаком по лицу. Господи, во сила-то. И бить тоже умел. Подготовка в частной школе, само собой. Там все еще занимались боксом. Но, видимо, больше не говорили никогда не бить девочек. Другой печальный аспект – новое гендерное равенство. Он сбил ее с кровати, и не успела она подняться, как он ее уже настиг. Перекатил, заломил руку, придавил к полу лицом вниз.

– Тс-с, моя малютка-шпионка. Никто тебя не услышит. Музыка.

Боно по-прежнему так и не нашел, что искал[148], а вот Джулиан – очень даже, равно как и русские, колотившие в дверь.

Малика закричала. Свободной рукой Джулиан схватил ее за волосы и ударил лицом об пол. Малика подумала, что, наверное, сломан нос. Возможно, выбиты кое-какие зубы. Во рту кровь. Кричать она больше не могла, даже если б хотела.