– Давайте передохнём, – предложил Моржов Милене. – Вон там, на плите, наверное, можно посидеть.

Они подошли и уселись на бетонную плиту напротив одного из строений. Сквозь дыры в крышах и сквозь пустые окна носились какие-то птички, всполошившиеся от появления людей. Моржов придвинулся поближе к Милене.

– Давно хотел это сделать, – сказал он, наклонился и нежно поцеловал Милену в щёку.

Милена опустила голову, скрывая довольную улыбку понимания.

– Боря, у вас же там с Розой какие-то отношения, – игриво и укоризненно напомнила она.

– А у вас там с Сашей какие-то отношения, – в тон ей ответил Моржов.

Милена вздохнула и посмотрела на Моржова.

– Ведь вы всё уже знаете, Боря, – сказала она виновато и с сожалением.

– И вы теперь всё знаете, – ответил Моржов.

– Тем не менее… Не надо ничего. Хорошо?

– Не хорошо, – тотчас насмешливо возразил Моржов, вытащил сигареты и принялся закуривать.

Милена ждала.

– А почему у нас решения принимают женщины? – наконец спросил Моржов, щурясь от дыма и солнца.

– Потому что очень немногие мужчины способны на это, – спокойно пояснила Милена.

Нагло улыбаясь, Моржов пожал плечами.

– Достаточно одного. И я могу указать на него пальцем прямо сейчас.

– Третий раз встречаемся, а как зовут тебя – не говоришь. – Алёнушка хмыкнула. – Шпион ты, что ли?

– Борис, – представился Моржов.

Сейчас он заказал Сергачу именно Алёнушку, а не любую девчонку, какая подвернётся. Чёрт его знает почему. Хотелось увидеть её, и всё. Не надо никаких новых знакомств. Так, наверное, человеку, имеющему свой дом, иногда хочется просто отключить телефон, запереть дверь и задёрнуть шторы.

Несмотря на то что в Троельге прямо при Моржове Сергач не по-детски облажался, Алёнушку он всё равно привёз сам. Для него деньги были – одно, а самолюбие – совсем другое, и одно с другим не пересекалось. Правда, забирая деньги за Алёнушку, Сергач гримасничал и подмигивал больше обычного, словно всеми своими ужимками намекал: «Ну, Борян, мы и намудили тогда… Я потом уссался – не могу!»