– Совсем уж со стороны – нет, – сказал он. – Директор – не девочка по вызову, не сестрица Алёнушка.

Ответ был ясен. И Манжетов тоже знал о Моржове то, чего не следовало знать Милене. Секретные ракеты были у обоих. Но их запуск означал тотальное поражение всех интересов соперничающих сторон. Лучше взаимно оставить ракеты в покое. В этом компромиссе Моржов был единодушен с Манжетовым.

– Если вы сейчас не прекратите, я уйду, – тихо сказала Милена.

– Да, дорогая, конечно… Это, и ты извини нас, совершенно бессовестный спор. Боря, я правильно сказал – «нас»?

– Правильно, Саша, – кивнул Моржов. Манжетов, едва не засопев от досады, снова вытащил сигареты, зажигалку и прикурил, пряча лицо.

– Значит, подкуп вам не по карману, – беспощадно подвёл итог Моржов. – Справедливость для вас слишком дорога.

Манжетов вдруг спрятал зажигалку в кулак.

– Справедливость не дорога, – веско произнёс он. – Если вы хотите справедливости, то вы её, можно сказать, себе уже обеспечили. С июня, и это в связи с введением сертификации школьников, у нас в департаменте принята новая форма отчётности – по результатам. К вам в Троельгу тоже приедет комиссия, чтобы посмотреть результаты вашей деятельности. По новым программам педагогов. Боюсь, что в эту комиссию, и это реакция на вашу жалобу в департамент, войдут и проверяющие из области. Так что справедливость восторжествует.

– А это уже угроза, – мгновенно дешифровал Моржов.

– Вам сложно угодить, – хмыкнул Манжетов. Моржов не смог удержаться от ехидства:

– А если по результатам проверки этой комиссии Милена будет уволена из МУДО за профнепригодность, неужели её всё равно возьмут директором Антикризисного центра?

Милена решительно встала, но Манжетов вдруг обжёг её таким взглядом, что она не осмелилась уйти.

– Сядь, дорогая, – тяжело сказал он. – Это ведь и твоя судьба решается… Давай придержим пока самолюбие.

Милена села и отвернулась.

Манжетов потёр лоб и вдруг улыбнулся.

– Борис, хотите, открою вам страшную бюрократическую тайну? – спросил он. – У нас время течёт наоборот. И любое сегодняшнее решение зависит не от вчерашнего, а от завтрашнего.

– А вы железно уверены, что ваш Центр завтра всё-таки будет?

– А вы железно уверены, что вы один сможете этому помешать?

«Почему же один? – подумал Моржов. – Я буду не один».

– Боря, – Манжетов вдруг перешёл на сердечный тон, – вы мне очень симпатичны, честное слово. Зачем нам с вами действовать порознь? Давайте объединим усилия. Да, на одной чаше весов – Дом пионеров, на другой – Антикризисный центр. Но вам, художнику, так ли важно всё это? Ерунда ведь.