Сборник, где опубликованы тезисы полемического доклада, подписан к печати в ноябре 1964 года. Двумя месяцами раньше прошел цензуру в ленинградском издательстве том биобиблиографического словаря «Русские советские писатели. Прозаики»[83].

Авторы и составители были с публикацией одесских архивистов знакомы. Она учтена в подробной библиографии, следовавшей за статьей. И все же постулировалось: Петров родился «29 (16) ноября 1903 г.».

Отметим, что указаны «месяц и число». Почти та же дата, что приведена в статье одесских архивистов. Но, вопреки их мнению, подтвержденному документально, Петров на год с лишним «помолодел».

Аргументы, подтверждавшие достоверность уточненной даты, не приведены, источник сведений не указан. Обнародованные архивистами результаты не приняты, однако и не оспорены. Их лишь приспособили к официальной биографии советского классика.

В 1966 году издан очередной том Краткой литературной энциклопедии, где помещена статья Г. Н. Мунблита о знаменитых соавторах. Он привел новую дату рождения бывшего сыщика – «30/XI (13/XII) 1903»[84].

Год рождения прежний, а «месяц и число» – как в публикациях одесских исследователей. Они в списке работ об Ильфе и Петрове не упомянуты, зато там есть статья из биобиблиографического словаря. Применительно к одесскому периоду Мунблит пересказал «Двойную биографию».

В 1969 году опубликована расширенная редакция книги Яновской, где есть ссылки на публикации одесских исследователей. Но документально установленная ими дата рождения Петрова – словно бы не замечена[85].

Так поступала не только Яновская. Статью Мунблита об Ильфе и Петрове содержит опубликованный в 1972 году том третьего издания БСЭ. И дата рождения бывшего сыщика – «30/XI 1903»[86].

Ситуация была не просто забавная – анекдотическая. Предложенные одесскими исследователями сведения относительно даты рождения Петрова игнорировались вопреки здравому смыслу и даже пресловутой очевидности.

Отметим, что на одесском православном кладбище сохранилось надгробие матери братьев Катаевых, где дата смерти – 28 марта 1903 года. И впрямь очевидно: восемь месяцев спустя ее младший сын не мог бы родиться.

С 1960-х годов историки литературы в сопровождении краеведов посещали кладбище, видели надгробие. Однако на уровне публикаций не менялось ничего[87].

Полемика с одесскими исследователями была неявной. И полемизировали цензоры, а не литературоведы. Аксиоматически подразумевалось, что советский классик не может указывать неверные сведения в анкетах. Значит, если нет разгадок, нет и загадок.