- Господи, - проговорила я, лишь одними губами. – Что мы наделали?

Я впервые видела смерть такой. Мне было всего пять лет, когда двое мужчин вбивали гвозди в красную крышку гроба, где лежал мой отец. Помню, как небольшая горстка людей, не считая нас с мамой, болтала на отдаленные темы. Кто-то возмущался росту цен на содержание жилья, кто-то хвастался новой прической, а женщина в зеленом пальто, даже умудрилась обмолвиться, что недавно кастрировала кота. Они говорили о чем угодно, но только не об отце. Человек, посвятивший полжизни работе в МЧС, теперь, для всех был лишь бесполезным куском мяса. Тогда, я наивно понадеялась, что угроза увидеть картину ужаснее этой, свелась к минимуму. Я ошибалась. Вопреки своим внутренним ожиданиям, от происходящего сейчас кошмара, ледяной страх с новой силой, сковал меня по рукам и ногам.

- Грязный ублюдок. Испортил мне весь вечер, - с отвращением говорила Катя, протирая рукой экран мобильника. – Фу! Чем от него воняет?

- Ты в скорую помощь звонишь? – заикаясь, спрашиваю я.

- Гонишь, что ли?!

Только сейчас её глаза слегка заблестели от страха. Несколько часов назад, Екатерина крутила своим телом в самом престижном клубе города, делала селфи на фоне стола с дорогой выпивкой, а обделила своим флиртом, разве что только охранника. Правда, теперь, её вечер был испорчен. Дело в том, что мы стоим на автобусной остановке, у наших ног неподвижный труп, алкоголь в крови мешает здраво мыслить, а моя совесть только-только приоткрыла глазик.

- Нам нужно позвонить в полицию! – кричу я, поддавшись истерике. – Давай позовём кого-нибудь! Вдруг, ему ещё можно помочь!

Меня перебивает грубая, унизительная пощечина.

- Заткнись, дура, - приказывает Катя, смотря на меня дикими глазами. – Мне не нужны проблемы, ясно?

Та Катя, которая несколько дней назад клялась мне в вечной дружбе, помогала с макияжем, делилась вещами и была, что ни наесть, самой милой девчонкой, теперь дышит на меня пламенем и заставляет умолчать о преступлении.

- Но это вышло случайно! Мы все объясним!

Резким движением, её рука вцепляется мне в лицо и давит на мои щёки так, что я напоминаю собой перепуганную рыбку Гуппи.

- Ты забудешь об этом, Соня, - шипит она сквозь зубы. – Мы пойдём домой, и никто ничего не узнает. Ты никому не расскажешь об этом.

Конечно, её предложение было более чем заманчивым. За все это время, мимо нас проехало только пару машин, свет от фонарей был слишком слаб, да и валяющийся пьяница не вызвал бы у людей особого подозрения. Все оно так, да вот только моя совесть полностью проснулась, и с укором дергает за короткие ниточки.