– Вино будешь пить, Петр Александрыч?

– Коли дашь, отчего ж не пить мне?..

С хитрецой женщина начала беседу издалека:

– Поздравь царицу свою: наш фрегат «Надежда благополучия» под флагом коммерческим пришел в Ливорно с товарами.

Румянцев оценил появление корабля в Средиземном море, которое доселе было закрыто для мореходов русских.

– Виват! – сказал он, осушая чарку.

– Хорошо бы нам теперь заранее дороги в ханство Крымское проведать, чтобы верные шляхи в степях иметь.

Румянцев отставил трость, взялся за холодную рыбу.

– Какие там дороги в степях ногайских! Посуди сама: остались тропочки путаны, еще с походов Миниха намеченные. Ежели армию туда громоздить, так все заново учиняй – с магазинов украинских, со сторожек запорожских… Чистое поле перед нами!

– А на Украине смутно стало, – завела Екатерина о главном. – Гетман шибко провинился. Старшиґна казацкая строптивость нам оказывает. Всяким обозным, хорунжим да бунчуковым желательно господами стать, они там с сала повзбесились, латифундии себе разводят, палаццо на хуторах строят, будто маркизы версальские, а гайдамаки режут их заодно с шинкарями да панами гоноровыми…

Румянцев еще не понимал, зачем она его вызвала.

– Вот еще анекдот! – со смехом сказала Екатерина, подливая ему водки. – Столь избыточная довольством страна, при добром климате и плодородии баснословном, в казну русскую ничего не дает, а Россия знай себе в Украину тыщи бухает, как в прорву ненасытную, и куда там все девается – ума не приложу… Пей!

Генерал-аншеф выпил, но закусывать не стал.

– Говори, мать моя, чего тебе от Румянцева надо.

Екатерина сказала, что скоро объявит гетманство навеки уничтоженным, а его решила сделать президентом Малороссийской коллегии и генерал-губернатором тех краев неспокойных.

– Когда укажешь в Глухов отъехать?

– Когда я вырву булаву из рук гетманских…

В ход была пущена тяжелая артиллерия – Панин!

– Жезл фельдмаршала, – объявил он Разумовскому, – заменит вам булаву гетманскую. Государыня сохранит вам пожизненно содержание гетманское, а в придачу к Батурину дает город Гадяч со всеми селами и хуторами… Подумайте сами, граф, что двери Эрмитажа откроются для вас и вашей супруги сразу же, едва вы разожмете пальцы, дабы выпустить из них булаву свою.

– И кто же ее подхватит? – спросил Разумовский.