Но за несколько дней до выступления из Рима Публия Вариния с шеститысячным войском, к которому был присоединен отряд всадников численностью свыше трехсот копий, сформированный союзниками-италийцами, из Эпицинийского леса, расположенного между Сутри и Суэссой-Пометией, неподалеку от Аппиевой дороги, вечером вышло свыше двух тысяч человек; многие из них были вооружены чем попало: косами, трезубцами, топорами и серпами, а иные просто-напросто заостренными кольями, и лишь немногие имели копья и мечи.

Это были гладиаторы из школ Акциана, Юлия Рабеция и других римских ланист; по приказу, полученному от Крикса, они собрались поодиночке и, став под его команду, были разделены на четыре когорты и двадцать манипул. Теперь они двигались по направлению к Везувию, на соединение с легионами Спартака.

Утром 15 февраля, после того как Метробий отправился с доносом о заговоре гладиаторов к консулам Котте и Лукуллу, Крикс обошел школу за школой, предупреждая гладиаторов о случившемся и призывая их к спокойствию и осторожности.

В одной из школ его арестовали и препроводили в Мамертинскую тюрьму; его держали там свыше двух месяцев, секли розгами, и, несмотря на то что он твердо и решительно отрицал свое участие в заговоре Спартака, пожалуй, присудили бы к распятию, если бы не гладиаторы, которые умолили своих ланист ходатайствовать за Крикса перед Цетегом, Лентулом, Юлием Цезарем и Катилиной и добились наконец его освобождения.

Крикса выпустили из тюрьмы, но он понимал, что за ним строго следят и что все школы и все гладиаторы, без сомнения, находятся под наблюдением. Он решил притвориться ничего не знающим, ко всему совершенно безучастным и тем самым если не уничтожить, то хотя бы уменьшить подозрения ланист и властей.

Поэтому-то бедный галл, несмотря на все настояния Спартака, был принужден смирить тревогу, гнев и желания, кипевшие в его душе, и не мог ни сам двинуться на Везувий, ни послать или повести туда хотя бы один манипул.

После всяческих ухищрений и уловок, пережив серьезнейшие опасности и тревоги, Криксу удалось наконец через четыре с лишним месяца после начала восстания и двух побед, одержанных армией Спартака над римлянами, бежать из Рима и укрыться в Эпицинийском лесу; он был уверен, что если не все гладиаторы, которым он здесь назначил свидание, то, во всяком случае, очень многие из них придут сюда.

Так и случилось. Два дня галл скрывался в тенистых уголках леса, поджидая товарищей, а затем отправился на Везувий. Проделав четырехдневный тяжелый переход, он прибыл туда во главе двадцати манипул.