Кара с готовностью наполнил рюмки.

Шалго посмаковал палинку и стал уговаривать Шавоша тоже выпить. Затем он опять обратился к Каре:

— Ты лучше расскажи, каково твое положение, на каком ты счету в партии? Доверяют тебе?

— Мне полностью доверяют, — не без хвастовства сообщил Кара. — По твоим указаниям я завалил нескольких американских агентов. Так что тыл у меня в порядке, и я на финишной прямой. Но по совести говоря, я давно уже хотел бы быть там. В прошлом году ты обещал мне, что этим летом я уже смогу наконец вырваться отсюда.

Шалго благосклонно кивнул.

— Точно. Обещал. Но сделать ты это сможешь не раньше, чем получишь разрешение. Обо всем договоришься с доктором. Начиная с сегодняшнего дня он твой начальник. А я завтра утром уезжаю обратно.

— Разве теперь я не с тобой буду держать связь?

— Я все сказал тебе, дорогой мой.

На лице Кары появилось кислое выражение.

Шалго поднялся.

— Ты уже уходишь?

— Да, у меня есть еще кое-какие дела, — сказал толстяк и, добродушно улыбнувшись, посмотрел на Шавоша. — Вы поговорите с ним, доктор. А я часика через полтора-два вернусь.

— Я хотел бы задать тебе еще один вопрос, — неуверенно проговорил Кара.

— А именно?

— Ты мне дал указание при любых обстоятельствах оберегать Кальмана Борши.

— С ним что-нибудь случилось?

— Да, к сожалению, — сказал Кара. — Следственный отдел распорядился об его аресте.

— Почему?

— Его обвиняют в выдаче немцам подпольной группы Татара. Мне удалось уговорить своего шефа, чтобы Кальмана пока не арестовывали, но, кажется, следователи переубедили его, потому что шеф все же отдал приказ о задержании Кальмана Борши.

— И его арестовали? — испуганно спросил Шалго.