Сотрудник частного сыскного агентства выложил на пустой письменный стол два экземпляра договора. Клиент взял один и уселся в кресло возле пышного, ярко-зеленого, явно искусственного куста в кадке. Сотрудник выждал и мягко прокомментировал:

— Видите, я это все обозначил как сбор сведений по гражданскому делу… Ну, иначе нельзя… По статье три.

— Я знаю.

Антон Сергеич делал вид, что, сидя за столом, одновременно штудирует тот же текст. Но, кажется, он исподтишка разглядывал клиента.

Корней отметил это и вновь ощутил себя персонажем какого-то давно просмотренного фильма: частное сыскное агентство, обманутый муж (жена), дрожащий голос, долгие расспросы, веер фотографий… Да, имело место зыбкое чувство нереальности происходящего, но больше ассоциаций было не с драмой, а с фарсом.

Корней кашлянул и заметил:

— Давайте тут предусмотрим возможность пролонгации договора…

Антон Сергеич встрепенулся.

— Чего?

— Возможность продления еще на пару недель, если месяца вам не хватит.

— А! Да-да, конечно…

— И конечно, такая вещь… Но это не для договора. В общем, она ничего не должна почувствовать, заметить. Понимаете? Я вообще не ставлю целью уличить ее, застать с поличным. Я хочу разобраться. Я дорожу браком… Вот такое условие.

Антон Сергеич поправил галстук.

— Но это ж само собой.

— И все же.

— Понятно.

Корней положил перед ним листки договора и встал. Посмотрел на собеседника пристально.

— Сами-то вы женаты?

— Девять лет уже, — с готовностью ответил Антон Сергеич. — Говорят, десятый — критический. Но это если в первом браке.

— Любой год может стать критическим, — пробормотал Корней, — и в первом, и во втором тоже…