– А может, скатаемся туда и проверим? Если поедем сейчас. да перестань ты! – Она раздраженно отвернулась, потому что Хили принялся помахивать у нее перед носом воображаемыми часами, как будто гипнотизер.

– Ви отшень, отшень хотите спать, – заговорил Хили с густым трансильванским акцентом. – Отшень. отшень.

Гарриет отпихнула его, он подбежал с другой стороны, помахал пальцем:

– Отшень. отшень.

Гарриет отвернулась. Но Хили все равно нависал над ней, и тогда она хорошенько его пнула.

– Черт! – завопил Хили.

Он схватился за руку и повалился обратно на кровать.

– Сказала же, перестань.

– Черт, Гарриет! – Он поморщился, потер руку. – Ты мне прямо по локтю попала.

– Не будешь лезть!

Внезапно кто-то с размаху замолотил кулаком по двери.

– Хили? Это кто там с тобой? А ну-ка, чтоб сию секунду открыл!

– Эсси! – взвизгнул Хили и с раздражением шлепнулся обратно на кровать. – Мы ничего такого не делаем.

– Отворяй дверь! Сичасже!

– Сама отворяй!

В комнату ворвалась Эсси Ли, новая домработница – такая новая, что она даже не знала, как зовут Гарриет, хотя Гарриет подозревала, что она только притворяется, будто не знает. Лет ей было сорок пять – гораздо меньше, чем Иде, у нее были пухлые щеки, а волосы – ломкие, с сечеными кончиками, потому что она все время вытягивала их в парикмахерской.

– И что это вы тут творите, поминаете имя нечистого? Да как вам только не стыдно! – завопила она. – Играетесь тут, двери позапирали. Чтоб дверь мне больше не запирали, ясно?

– Это Пем запирается.

– Так он девиц к себе не водит, – Эсси развернулась и уставилась на Гарриет с таким видом, как будто разглядывала лужицу кошачьей блевотины на ковре. – А вы вон бузите, сквернословите, и хоть бы хны.

– Не смей так разговаривать с моими друзьями, – провизжал Хили. – Даже не вздумай! Я маме пожалуюсь!