Но как же Джой изменилась за эти девять месяцев! Она коротко постриглась и носит теперь бриджи и хлопковые блузки без рукавов, туго обхватывающие ее тонкую талию. Внутри она тоже переменилась. Она больше не спорит с нами и не оскорбляет нас, как делала это в последние месяцы перед отъездом в Чикаго. Теперь Джой считает, что лучше нас разбирается во всем, что касается путешествий (путь в Чикаго и обратно она проделала на поезде, а никто из нас никогда на нем не ездил), финансов (у нее есть счет в банке и чековая книжка, тогда как мы с Сэмом по-прежнему храним деньги дома, где до них не доберутся ни правительство, ни кто-либо еще), но главное — во всем, что касается Китая. Сколько лекций мы выслушиваем!

Больше всего от Джой достается слабейшему из нас — ее дяде. Единственный недостаток простодушного Кабана — это его склонность верить всему и всем, будь то незнакомцы, жулики или объявления по радио. Годы прослушивания антикоммунистических передач навсегда определили его отношение к Китайской Народной Республике. Но противник из него довольно слабый. Когда Джой заявляет, что Мао помог жителям Китая, все, что может ответить ее дядя, это:

— Там нет свободы.

— Мао хочет, чтобы у крестьян и рабочих были те же возможности, которые мама с папой стараются обеспечить мне, — настаивает Джой. — Он первый позволил крестьянам учиться в колледжах и университетах. И не только мальчикам. Он считает, что на женщинах держится половина неба…

— Ты там никогда не была, — говорит Верн. — Ты ничего об этом не знаешь.

— Я все об этом знаю! В детстве я снималась во всех фильмах о Китае.

— Китай не похож на кино, — вмешивается ее отец, обычно держащийся в стороне от подобных споров. Джой не пытается его поддеть. Дело не в том, что он хочет распоряжаться ею, как подобает приличному китайскому отцу, или она является покорной китайской дочерью. Она для него драгоценнее жемчуга, а он для нее — как земля, по которой она ступает, такой же прочный и надежный.

Почувствовав паузу, Мэй решает положить конец рассуждениям Джой:

— Китай — это не съемочная площадка. Оттуда не уйдешь, когда погасят свет.

Это, наверное, самые резкие слова, с которыми Мэй когда-либо обращалась к племяннице. Но даже этот мягкий упрек действует на Джой как ожог. Теперь она переводит внимание на нас с Мэй — сестер, которые никогда не расставались, которые друг для друга самые близкие люди, чья связь гораздо глубже, чем она может себе вообразить.

— В Китае девушки не носят платьев, в которые вы с тетей Мэй меня наряжаете, — говорит она мне пару дней спустя, пока я глажу рубашки на веранде. — В тракторе, знаешь ли, платье не наденешь. Девушек не заставляют учиться вышивать, ходить в церковь или в китайскую школу. И им не талдычат все время о том, что нужно быть покорной, покорной, покорной, как вы с папой мне постоянно говорите.