– Отлично, – сказал Фолкнер.

Он недолюбливал Андерхилла: его шеф был эгоистичен, черств и кичлив. Но это не мешало ему оставаться первоклассным пилотом.

Когда Андерхилл, развернув самолет, стал выруливать обратно, к началу взлетно-посадочной полосы, они заметили грузовик и группу снующих возле него людей. За грузовиком чуть поодаль стояла покосившаяся хибара, рядом с ней – с десяток металлических баков.

– Наше топливо, – сказал Андерхилл, указав на баки рукой. – Вот те ребята помогут тебе заправиться, и постарайся побыстрее, я хочу убраться отсюда с первыми лучами солнца.

Следующим и основным пунктом их назначения была Богота, Колумбия.

Перелет обещал быть коротким и легким – главное взлететь. Кроме того, Андерхилл знал, что этот район джунглей был “ничейной” зоной – за него сражались то “Сендеро луминосо”, то перуанская армия, а иногда даже правительственная полиция по борьбе с терроризмом. Все эти силы отличались чрезвычайной жестокостью, а поэтому задерживаться в этом местечке было крайне нежелательно. Поскольку пассажиры должны были сойти здесь, Андерхилл жестом велел Фолкнеру открыть дверь из кабины в салон.

Мигель, Сокорро, Рафаэль и Баудельо вздохнули с облегчением, когда шасси самолета, спускавшегося в темноте, коснулись земли. Но с облегчением пришло и осознание того, что начинается новый этап операции. Баудельо, следивший за гробами, снизил дозу снотворного, поскольку гробы скоро вскроют и вынут оттуда его пациентов, как он мысленно продолжал их называть.

Через несколько минут самолет остановился, двигатели стихли, и Фолкнер пошел открывать дверь. По сравнению с салоном самолета, где поддерживалась определенная температура, живой воздух оказался неожиданно душным и влажным.

Участники операции начали друг за другом сходить по трапу, и сразу стало ясно, что Мигель и Сокорро пользуются среди них наибольшим вниманием и уважением. Очевидно, такой прием был оказан им потому, что Мигель был главарем, а Сокорро представляла “Сендеро луминосо”.

Группа встречавших состояла из восьми мужчин. Даже в темноте, при слабом освещении, видно было, что это крестьяне – крепкие, коренастые, со смуглыми, обветренными лицами. Самый молодой на вид выступил вперед и скороговоркой представился: его звали Густаво.

– Tenemos ordenes de ayudarle cuando lo necesite, senor <Нам велено помогать вам, когда понадобится, сеньор (исп.).>. – И, повернувшись к Сокорро, Густаво добавил с поклоном: – Сеньора, ваши узники поедут в Нуэва-Эсперансу. Путь составляет девяносто километров, большей частью по реке. Лодка готова.