– Скажите, доктор Ингрэм из Филадельфии уже выписался?

– Да, мистер Макдермотт, всего минуту назад. Он еще не вышел из вестибюля.

– Пошлите кого-нибудь, чтобы попросили его задержаться. Я уже спускаюсь.

В вестибюле Питер увидел доктора Ингрэма, который стоял рядом с чемоданами, перекинув через руку плащ.

– Чем на этот раз озабочены, Макдермотт? Если хотите получить благодарственный отзыв об отеле, то, боюсь, вам не повезло. И кроме того, мне нужно поторапливаться к самолету.

– Я узнал, что вы подали в отставку. И пришел сказать, что мне очень жаль.

– Думаю, они без меня обойдутся. – Из Большого бального зала, двумя этажами выше, донеслись аплодисменты и веселые возгласы. – Похоже, что уже обошлись.

– Вам обидно, что дело приняло такой оборот?

– Нет. – Маленький доктор уставился на свои ботинки, потом шаркнул ногой и проворчал: – Неправду ведь говорю. Чертовски обидно. Конечно, глупо жалеть, но не могу ничего с собой поделать.

– Думаю, на вашем месте любому было бы несладко, – сказал Питер.

Доктор Ингрэм резко вздернул голову.

– Моя карта еще не бита, запомните это, Макдермотт. И я не должен себя жалеть. Всю жизнь я был педагогом, и мне есть чем гордиться: немало моих учеников вышли в люди – к примеру, Джим Николас и другие; есть методы лечения, названные моим именем; мои труды стали пособиями для студентов. Это весомо, солидно. А то, – и доктор Ингрэм кивнул в сторону Большого бального зала, – все глазировка.

– Я и не представлял себе…

– Немного глазировки, конечно, не мешает. Это даже начинает нравиться. Я ведь хотел стать президентом. И я был рад, когда меня избрали. Это ведь значит как бы получить одобрение людей, чье мнение ты ценишь. По правде говоря, Макдермотт – одному Богу известно, зачем я все это вам говорю, – мне чертовски обидно, просто кошки на сердце скребут, что я сегодня не там, в зале. – Доктор Ингрэм умолк и взглянул вверх – туда, откуда вновь донеслись звуки праздничного веселья. – Бывает, однако, в жизни и так, что приходится делать выбор между тем, чего ты хочешь, и тем, во что ты веришь. – И маленький врач буркнул: – Некоторые мои друзья считают, что я вел себя как идиот.

– Защищать свои убеждения вовсе не значит быть идиотом.

Доктор Ингрэм посмотрел прямо в глаза Питеру:

– Но вы, Макдермотт, не стали их защищать, когда вам представилась возможность. Вы слишком беспокоились об отеле, о своей должности.

– Боюсь, вы правы.

– Ну, раз у тебя хватило смелости признаться в этом, сынок, то скажу тебе кое-что. Такое с каждым может случиться. Было и у меня, что я оказался недостоин своих идеалов. Все мы одинаковы. Но иной раз жизнь дает человеку возможность вторично проявить себя. Если такое случится, не теряйте ее.