Он похлопал рукой по карману, набитому документами, которые Мэй-Лу вручила ему перед уходом. Это были счета, соглашения о расчетах за товары, купленные в рассрочку, уведомления финансовых учреждений. Любопытства ради Уингейт, пока ехал в машине, перелистал их, и то, что он увидел, поразило и даже возмутило его.

Уингейт в общих словах передал своим собеседникам суть разговора с Ролли и Мэй-Лу, правда, не упоминая цифры, которые не положено разглашать, так что теперь все были в курсе дела, и он почувствовал, что эта история им небезразлична.

— Вы видели, что́ стоит у них в комнате, — сказал Уингейт.

Собеседники кивнули.

— Хуже некуда, но… — произнесла Барбара.

— Будем говорить откровенно, — сказал Уингейт. — Вы, как и я, прекрасно понимаете, что это куча хлама.

— Ну и что! — возразил Бретт. — Если они не могут позволить себе большего…

— Но вы не поверили бы, что не могут, если бы знали, сколько они за это заплатили. — Уингейт еще раз похлопал рукой по документам в кармане. — Я только что видел счет, и я бы сказал, что указанная в нем сумма по крайней мере в шесть раз превосходит фактическую. За уплаченные ими деньги или, вернее, за ту сумму, которая проставлена в платежном документе, они могли бы приобрести мебель высокого качества в каком-нибудь почтенном заведении типа «Джи. Эл. Хадсон» или «Сирс».

— Тогда почему же этого не произошло? — спросила Барбара.

Леонард Уингейт чуть наклонился вперед, положив обе ладони на стол.

— Потому, мои милые, наивные состоятельные друзья, что они никогда ничего лучшего не видели. Потому, что никто так и не научил их разбираться в ценах и вообще делать покупки с умом. Потому, что бессмысленно учиться этому, если у тебя нет достаточно денег. Потому, наконец, что они пошли в магазин в районе, населенном черными, где хозяин белый, и в этом магазине их обманули, да еще как! А таких магазинов много не только в Детройте, но и в других местах. Я-то уж знаю. Мы нередко были свидетелями того, как наши люди попадались на удочку.

За столом стало тихо. Официант принес заказанные напитки, и Уингейт отпил глоток шотландского виски со льдом. Мгновение спустя он продолжал:

— Есть тут еще одна небольшая деталь, связанная с процентами за мебель, и кое-какие вещи, которые они приобрели в кредит. Я тут подсчитал. Получается, что с них дерут девятнадцать-двадцать процентов.

Вес Гропетти тихонько присвистнул.

— Когда сотрудник вашего отдела персонала будет говорить, как вы обещали, с кредиторами, — спросила Барбара, — может ли он поставить вопрос о том, чтобы они снизили цену на мебель или проценты с кредита?