—
— Понятное дело. Но я не рассчитывал, что при этом откроется столько всего, и теперь, как служащий компании, я не имею права закрывать глаза.
— Вы в этом уверены? Даже в интересах Терезы и ее малышей?
— Абсолютно уверен.
Смоки Стефенсен почесал бороду и задумался. От его кипучего гнева не осталось и следа, голос зазвучал тихо, чуть ли не с мольбой.
— Я хочу просить вас лишь об одном, Адам, — этим вы, конечно, поможете мне, но, по сути, это будет и в интересах Терезы.
— Что именно?
Смоки стал напористо излагать свои идеи.
— Уходите отсюда немедленно! — взмолился Смоки. — Забудьте все, что вам сегодня стало известно! Затем дайте мне два месяца сроку, чтобы привести в порядок финансы, ведь они не настолько запущены, чтобы на это потребовалось еще больше времени. Вы прекрасно это знаете.
— Нет, не знаю.
— Но вам известно, что на подходе «Орион», и вы знаете, что это будет значить для торговцев автомобилями.
Адам заколебался. Упоминание об «Орионе» задело его за живое. Если он верит в успех «Ориона», то нельзя не верить в то, что эта модель обеспечит фирме «Стефенсен моторс» солидную прибыль.
— Ну, предположим, я пойду вам навстречу, — резко сказал Адам. — Что изменится через два месяца?
Смоки указал на черный скоросшиватель с отрывными листами.
— Вы, как и предупреждали, передадите эти записи вашим людям из отдела сбыта компании. Тогда мне придется продать фирму или лишиться лицензии, но я продам процветающее предприятие. В таком случае Тереза за свою половину получит в два раза больше, а то и еще больше, чем если бы пришлось продать сейчас.
Адам заколебался. Хотя за всем этим стоял обман, неотразимость логики подталкивала его к компромиссу.
— Всего два месяца, — упрашивал его бывший гонщик. — Это же не так много.
— Один месяц, — решительно сказал Адам. — Один месяц, начиная с сегодняшнего дня. И точка.
Увидев, как сразу успокоился и заулыбался Смоки, Адам понял, что его обошли. Теперь, когда все было решено, Адаму стало неприятно оттого, что он пошел на сделку с совестью и действовал вопреки здравому смыслу. Вместе с тем он был полон решимости