— Теперь я понял. Почему ты вчера не звонила.

— …

— Ну хотя бы бомба-то у Микронезии осталась?

— …

Джейкоб дал отбой.

Они вели сражение друг против друга, и оба потерпели поражение.

— Боже, — сказал Ирв, — что там еще стряслось у вас?

— Да это…

— Пап?

Ровно то время, за которое смог отбросить эту мысль, Джейкоб думал, не сообщить ли отцу и сыну всё. Ему бы стало легче, но ценой стала собственная порядочность.

— Ну… Вся эта срань с переездами и организацией, и как быть, если они вернутся позже, и где будут спать израильтяне, и что они будут есть, и так без конца.

Конечно же, Ирв ему не поверил. Макс, конечно же, не поверил тоже. Но сам Джейкоб почти поверил себе.

Он бежал к жизни, которой бежал.

Слово на "л"

Слово на "л"

Билли готовила выступление для Генеральной Ассамблеи — после непродуктивного совещания Форума тихоокеанских островов делегация Микронезии собралась в номере Марка и, давно пропустив условленный час отбоя, почти договорилась отдать бомбу любой достойной доверия и надежной стороне, способной обезвредить боеприпас и утилизировать ядерное вещество, — когда ее телефон спел два первых слова из "Someone Like You" Адели: как раз, чтобы вызвать целый ураган эмоций, но при этом не дать понять остальным, что она не считает эту песню полным отстоем. Это был сигнал для сообщений от Сэма: Билли с вечера не выпускала телефон из руки, ей и хотелось и не хотелось услышать: Я слышала.

готовишь речь?

с чего ты решил что я хочу с тобой говорить?