– Как ты и сказал, прошло уже много времени. Меня устраивает текущее положение вещей. Не стоит его менять.

Она повесила трубку, не дав ему больше сказать ни слова.

Она знала: брат был только первой ласточкой. Будет ещё много таких же – тех, кто знал её раньше или узнает в будущем и увидят в ней способ надавить на члена Законодательного собрания. Не пожалеет ли она о своём решении стать его женой? Она подумала о том, каким удивительно невинным был господин Ким для публичного человека пятидесяти лет. Подумала о его готовности любить её всей душой. Могла ли она от него отказаться? Когда она любила кого-то, то была гораздо счастливее, если ничто её не сдерживало, а она любила этого мужчину. Хватит ли ей сил остаться собой, не превратившись в просто «жену депутата»? Выдержит ли она критику со стороны общественности по поводу её прошлого? С Кунгу она боялась чужого осуждения. И во время работы в Зале скрывалась от других.

Поразмыслив как следует, она поняла, что не обязана от него отказываться. Это её жизнь, и она не позволит другим людям диктовать, как ей жить. В этот момент ясности она ощутила внезапный прилив счастья и энергии. Забывая о жажде и голоде и почти не отходя от стола, она долго писала эссе, пока не закончила. Она назвала его «Шесть писем к дочери» и послала в пять крупнейших газет. Две недели спустя одна компания связалась с ней, спросив, согласна ли она изменить название на «Письма к дочери». Если эссе возымеет у читателей успех, это можно превратить в целую серию, сообщили ей. Сонджу немедленно позвонила госпоже Чхо, чтобы поделиться новостью. В последующие «Письма» Сонджу включила множество вещей, которые были отвергнуты издательствами в её предыдущих работах.

Она напевала себе под нос. Иногда, протирая пыль на мебели или моя посуду, она тянула нараспев: «Лучшие мосты и дороги, мосты и дороги!» – снова и снова представляя, как Чинджу хлопает в ладоши и повторяет эти слова.

Через открытую дверь гостиной ворвался порыв свежего апрельского воздуха. Сонджу слушала стаю птиц, спорящую в саду снаружи, и не слышала первый стук у входной двери.

– Это я, – позвала Мису.

Сонджу застыла на мгновение. Сказала себе, что будет вежливой, и побежала к двери.

– Мису! Какой сюрприз! Давно не виделись. Прошу, входи.

Мису села на диван.

– Недавно я видела твою сестру. Она сказала, что ваша мать скончалась. И я слышала о твоей дочери. Мне жаль, что ты так много страдала.

Сонджу улыбнулась.

– Кем бы я стала без этих страданий? Не помню, чтобы когда-нибудь хотела для себя лёгкой жизни, – она показала на кувшин с ячменным чаем на столе. – Чаю?