пингвины, подставив безбожному миру свои чёрные спины, огородившись Торой, защищённые ёмким словом "Бог".
Среднестатистический еврей вспоминает о Последнем в лучшем случае
всуе, в худшем – после инсульта или перед инфарктом, когда сердце
сжимается в последнем усилии, или перед розыгрышем Лото на 20
миллионов. В большинстве других случаев – когда хорошо, или когда
очень хорошо, или когда выбрасывает на встречную полосу – в таких
случаях вспоминаются "черт", "член" и "пизда". Но Бога все боятся, потому как не знают, кто он такой. А эти – пусть разрозненные (более
20 общин и конфессий, которые то и дело поливают друг друга
грязью), пусть устаревшие (браки по сватовству и прочие пережитки, которым завидуют некоторые старые девы), пусть вечно потные
(традиционная одежда скорее подходит под климат Финляндии), пусть
противные, и неработающие, и не служащие в большинстве своём в
армии – эти с Богом на короткой ноге. А если и нет, то они хорошо
прикидываются. Так хорошо, что Бог и все отношения с ним из рамок
интимных и личных расползлись на уровень общественный, хотелось
бы сказать – общенациональный, но не могу соврать. Ко всему прочему
была война. Израиль воевал с Ливаном. Но это было далеко от
иерусалимской автобусной станции.