— Но ты же спиваешься!

— Ну, выпил. Чуть-чуть. Да я у тебя вообще золотой: вены не порчу, не наркоман в смысле, колёса не кушаю, ацетон не нюхаю, учусь хорошо, мусор выношу регулярно — шо тебе ещё надо? Ну, выпил чуть-чуть… два пива. А ты вот так меня? Э-э-эх!

Громко вздыхаю и отворачиваюсь к стенке — с намёком, что аудиенция окончена.

Тишина. Сопение.

— Саша, покажи руки.

— Шо?!

— Пожалуйста!

Зверею и начинаю откровенно издеваться:

— Руки? А зачем руки? Нормальные неглупые ребята инъекции делают под язык, в шею, ноги и — знаешь? нет? — в паховые вены! Хочешь — паховые вены покажу?!

По глазам вижу — хочет. Но попросить не решается. Сдаюсь:

— Мам, хочешь, я пить брошу? Совсем?..

Год. Целый год. Выкинутый из общественной жизни — лишний год.

Но учеба благополучно заканчивается (ни один кошмар не обходится без «THE END» перед титрами), и лучшие представители школьной элиты покидают — без сожаления! — знойный город и до аллергии любимых предков. Дабы приобщиться к сельской романтике. Под бдительным надзором учителей.

Но следует учесть, что уважаемые педагоги тоже оставляют дома кое-кого кто в печёнках уже и три незабываемых недели собираются отдыхать по полной программе. Эта программа, скажем честно, весьма отличается от рекомендованной Министерством Образования. Настолько отличается, что мне приходится в срочном порядке пересмотреть некоторые свои необдуманные высказывания, несколько подрастерявшие актуальность за давностью лет.

Изрядно хлебнув водки в первый же день (вечер? ночь?), лениво выпуская в темноту дым, я обдумывал достойное оправдание.

Что я пообещал: не пить.

Что под этим обещанием подразумевала маман: не приходить домой пьяным.

Что я сделал: выпил.

Но: не пришёл домой на бровях.

Значит: по понятиям маман я не пил.