Со стороны капища под призывные звуки горна, в который трубил волхв Лысогор, один за другим вышли в белых рубахах на поляну и язычники — поклонники Перуна.

— А вон, смотрите, и ведьмы к нам пожаловали! — воскликнул кто-то.

Из третьей потерны вышли на поляну Навка, Повитруля, Майя, Жива и примкнувшая к ним Лада. Но никто из присутствующих на поляне даже и не подозревал, что сверху на валу за ними наблюдал ещё кто-то за кустами.

Поздоровавшись за руку со Светозаром и Кожемякой, Лысогор позвал в компанию и Навку. Когда та присоединилась к ним, он поднял руку:

— Слушайте все сюда! Час назад на Лысой Горе была предпринята очередная попытка поджечь чуры Перуна. Более того, какой-то фанатик решил спалить там и нашу Навку. Облив чуры бензином, он привязал к ним Навку и поджег. Но сам Перун не допустил этого и дождём с ясного неба загасил огонь. Слава Перуну!

— Слава Перуну! — откликнулись все язычники.

Кроме них, никто Лысогора не поддержал. Заметив это, он добавил:

— Бог нами правит. То закон, что явно. Не криво, но прямо.

Скажем все «нет» тёмным силам!

Теперь уже вся поляна дружно прогорланила:

— Нет!

Лысогор продолжил:

— Накануне праздника Майи и Живы кому-то очень хочется уничтожить наше капище! Нас немного, нас можно пересчитать на пальцах. Но всё равно испокон веков все почему-то хотят нас истребить. Кому мешают наши кумиры? Ведь христиан абсолютное большинство. Но нет, видно, фанатики настолько их боятся, что готовы лезть даже в непролазную чащу, чтобы спалить их. Мы никому не мешаем и никого не трогаем! Почему же нас всё время хотят извести?

— Эти фанатики уже всех достали! — выкрикнул кто-то!

— Гнать всех чёрных с нашей горы!

Из-за кустов над входом во вторую потерну выглянул безумный инквизитор. Услышав возгласы, он попятился назад, готовый в любую секунду рвануть отсюда.

— Нет, дорогие мои, — выступила вперёд и взяла слово Навка, — не всё так просто. Этот фанатик — лишь мелкая пешка в руках более грозных сил. Уж поверьте мне. Ведь я вижу то, чего вы не видите. Знайте, что миром давно уже правят иные. Это они сделали людей одержимыми, зависящими от табака, алкоголя и наркоты. Это они сейчас стоят вон на валу и чему-то радуются.

— Где? — мигом обернулись все.

На валу, действительно, стояли двое иных. Правда, на чертей они совсем не походили. Они больше смахивали на гробовщиков, поскольку были в чёрных костюмах, а на руках у них были белые рабочие рукавицы.

Один из гробовщиков, рыжебородый, держал в руке лопату.