Двери лифта раскрылись — они спустились в вестибюль. Майор Боудри и Натаниел Хикс потеснились, пропуская подполковника химической службы вперед. Он важно кивнул в знак признательности.

— Послушайте, там не Эндрюс? — спросил майор Боудри.

Натаниел Хикс посмотрел в ту сторону, куда указывал майор.

— Точно, а рядом с ним — его жена, — сказал он. — Как похоже на Дона! Он приехал, наверное, еще часов в пять. Мы договорились, что она поживет у нас в его комнате, а он, видимо, не хотел нас беспокоить. Сидели в вестибюле и ждали, пока мы спустимся.

— Очень славный парень, — сказал майор Боудри. — А в математике — просто гений. Мне кто-то рассказывал, что он изобрел шифр, которым пользуются в ВМФ.

— Не совсем, — сказал Хикс; вот что значит «испорченный телефон», усмехнувшись, подумал он, так и рождаются легенды. — На самом деле он разгадал шифр ВМФ — просто от нечего делать; им, я думаю, пришлось после этого шифр сменить. Он тогда служил в Грейвелли. И я тоже. Что ж, теперь я сам доберусь на службу — спасибо, Клод.

— Но сразу же дайте мне знать, как только прояснится, нужен вам сегодня Маккейб или нет, ладно?

Капитан Эндрюс заметил Натаниела Хикса. Он встал и быстро пошел ему навстречу.

— Большущее тебе спасибо, Нат, — сказал он. — Вот ключи от машины. Мы потратили галлонов восемь бензина. Извини, но пришлось воспользоваться твоими талонами. Надеюсь, я тебя не слишком разорил. Во всяком случае, вот деньги за бензин. У тебя есть еще минутка? Хочу познакомить тебя с Кэтрин.

— Ну конечно, — сказал Хикс. — Послушай, ты же ее совсем уморил. Надо было уложить ее спать.

— Мы не хотели будить вас раньше времени. Она немного поспала в машине. По пути мы остановились и позавтракали в закусочной, так что приехали уже в начале шестого.

— Кларенс вот-вот спустится. Я приказал ему как следует прибрать квартиру перед уходом.

В комнате капитана Эндрюса Хикс видел фотографию его жены (рядом с фото матери и сестры), но ни за что бы ее не узнал. Снимок был сделан несколько лет назад, и, видимо, неудачно. Миссис Эндрюс оказалась худощавой и высокой, с узким бледным лицом, совершенно непохожей на полноватую круглолицую женщину на фото. Ей было, как определил Хикс, тридцать с небольшим. Тонкие темные, чуть-чуть рыжеватые брови и такого же оттенка негустые тусклые волосы. Бледно-голубые, чуть с зеленью глаза. Она в изнеможении откинулась на выцветшие ситцевые подушки дивана. По тому, как миссис Эндрюс вздохнула и облизнула губы, Хикс догадался, что она не совсем здорова.

Она протянула ему узкую прохладную ладонь. Одета она была просто, неброско и, видимо, недорого. Хикса почему-то тронул ее вид — дешевое, но со вкусом сшитое платье, потертые туфли из крокодиловой кожи, ласковое выражение, появлявшееся на ее лице всякий раз, когда она смотрела на мужа. С видимым усилием миссис Эндрюс заставила себя улыбнуться.