Поскольку на самом деле полковник Росс так не считал — во всяком случае, безоговорочно, — ему, думал он, еще можно тешиться надеждой, что генерала Николса все-таки удалось одурачить. Но в действительности он не ставил себе целью обманывать. Вполне возможно, генерал Николс будет рад принять любое правдоподобное объяснение, согласующееся с фактами, то есть с более или менее признанными фактами. Чтобы помочь в этом генералу Николсу, имеет смысл держаться серьезно и официально.

В коридоре полковник Росс встал как младший по званию, слева от генерала и, храня молчание, пошел рядом с ним к боковому выходу. Он корректно ждал первых слов генерала. Генерал Николс произнес их, когда они дошли до угла коридора. Он положил руку на плечо полковника Росса, поворачивая его к двери с табличкой «Офицеры».

— Заглянем туда, — сказал генерал Николс.

В уборной полковник Росс сохранял свой серьезный и официальный вид. Генерал Николс, подойдя вымыть руки, когда полковник Росс уже чинно мыл свои, внимательно оглядел свое отражение в широком зеркале над раковинами. Чеканное невозмутимое лицо вполне могло доставить удовольствие тщеславному человеку, а тщеславный человек всегда выдает свое удовольствие.

Полковник Росс исподтишка старался не упустить признаков этого удовольствия. Однако генерал Николс быстро скользнул критическим взглядом по подстриженным усам, подровненным волосам, безупречно завязанному галстуку, идеально сидящему кителю — взглядом инспектора, которого все, что соответствует требованиям, не интересует. Если все соответствует требованиям, он равнодушно проходит дальше. И генерал Николс протянул руку за бумажным полотенцем. Как обычно, в ящике не оказалось ни одного.

Полковник Росс повернулся, локтем распахнул ближайшую дверцу и смотал длинную ленту туалетной бумаги. Он сказал:

— Крайне сожалею, генерал. У нас трудности с полотенцами.

— Спасибо, — сказал генерал Николс, беря несколько ярдов тонкой бумажной ленты и вытирая руки. — Да, я знаю, что идет война. — Он дружески посмотрел на полковника Росса и сказал: — И вам могло бы быть куда хуже, судья. Скажите спасибо, что у вас хоть это есть. Открою вам важную военную тайну. На конференции в Квебеке в прошлом месяце за несколько дней до окончания была израсходована вся туалетная бумага. Абсолютно. Даже в резиденции генерал-губернатора в Цитадели не осталось ни клочка, и весьма важные персоны рвали газеты. Естественно, мы тут же откомандировали самолет и доставили запас по воздуху. И никто не знает, было ли это делом рук вражеских агентов, или просто кто-то не рассчитал, сколько ее понадобится, чтобы обеспечить потребности конференции.