Мистер Ботвиник на мгновение замялся настороженно. Потом сказал:

— Да, сэр.

— Хорошо. Итак, у вас в руках кипа бумаг — почта для полковника Моубри. Вам помешали сразу же передать ее, и вы возвращаетесь к своему столу. На нем другая кипа бумаг — старые документы на уничтожение. Где они лежали? В каком месте на столе?

— Примерно в центре, сэр, — медленно проговорил мистер Ботвиник. — На бюваре. Я собирался унести эти материалы, когда полковник Моубри потребовал почту. Я привык лично уничтожать такие бумаги.

— Похвальная привычка, — сказал полковник Росс. — Итак, вы вернулись в кабинет с почтой, подошли к столу, в центре которого лежали приготовленные на уничтожение бумаги. На некоторое время вы положили почту на стол. Куда именно? На те бумаги?

— Боюсь, что да, сэр.

— Вы меня удивляете. С вашей стороны было бы естественно положить их отдельно. Увидев, что на столе уже лежат бумаги, вы должны были вспомнить, что это за бумаги и зачем они там. И элементарно позаботиться о том, чтобы документы в двух пачках не перепутались.

Мистер Ботвиник облизнул пересохшие губы.

— Я согласен с вами, полковник. Вынужден признать, что я этого не сделал. Я проявил небрежность, за которую…

— Давайте пойдем дальше, — прервал его полковник Росс. — Через несколько минут вам сообщают, что полковник Моубри требует почту. Потрудитесь вспомнить, чем вы были заняты в это время?

Мистер Ботвиник погрузился в тревожное молчание и наконец неуверенно произнес:

— Кажется, я говорил по телефону, сэр. Да, я как раз заканчивал разговор, когда полковник Моубри вызвал меня по селектору.

— Заканчивали разговор… — повторил полковник Росс. — Давайте представим это. Вы кладете трубку. Полковник Моубри обращается к вам по селектору. Вы берете почту — она лежит сверху на куче бумаг посреди стола. Возможно ли, чтобы вы случайно сгребли всю кучу и, не заметив этого, отнесли полковнику Моубри вместе с почтой?

— Думаю, — мистер Ботвиник говорил очень медленно, — я бы это заметил, сэр. Там набралось довольно значительное…

— Тогда вы отделили то, что посчитали почтой, от старых документов. Требовалась лишь верхняя часть кипы; так неужели вам не пришло в голову остановиться и посмотреть, не прихватили ли вы чего-нибудь не относящегося к почте или, наоборот, не оставили ли вы какую-либо ее часть?

Мистер Ботвиник густо покраснел, но ответил твердо:

— Я схватил бумаги в спешке, полковник. Мне не следовало так делать. Я обязан был тщательно все просмотреть.

— Как я понял, — заключил полковник Росс, — вы хотите убедить генерала Била, что готовы нести персональную ответственность за свою халатность, частично вызванную спешкой, в результате которой докладная записка полковника Юлайна не дошла до полковника Моубри и соответственно не были приняты надлежащие меры?