— Зачем ты мне это все говоришь? — с трудом спросила она.
— А вот зачем… В жизни далеко не часто и далеко не всем выпадает удача быть артистом в любви и обладать любимой женщиной… И если это случится все-таки, тогда можно… с некоторой уверенностью сказать: «Я у него одна…»
— Ну что ж? — глухо подхватила Лиза и, сорвав ромашку, стала покусывать стебелек, щурясь на цветок и не видя его. — Я у него и есть одна… Другой не будет…
Он молча глядел на ее профиль. Сердце его стукнуло и замерло.
— Лиза… Ты хочешь сказать…
— Он мне муж… Или как там у вас это называется? Любовник, что ли?.. Ну, словом,
Тобольцев встал. Словно сила какая толкнула его. Он очутился шагах в десяти от Лизы, лицом к корявому стволу молодой сосны… «Почему эта сосна вся красная?» — подумал он, потом провел рукой по лицу. Красные круги все еще плыли перед ним, бледнея, и сквозь этот красный туман он разглядел на скамье всю поникшую фигуру Лизы с опущенной головой.
Вдруг он засмеялся. Лиза испуганно вскинула ресницы. Он смеялся неудержимо, какими-то истерическими нотками. Потом медленно, шатаясь, подошел, грузно опустился на скамейку и судорожно обхватил талию Лизы. Та прижмурила веки и как-то сжалась вся, точно над ней занесли руку для удара.
— Лизанька, милая… Ха! Ха!.. Прости мне этот смех… Это нервное… Ха!.. Ха! От неожиданности… Ей-Богу!.. Обидеть тебя… Ха!.. Ха!.. Я не хочу… Видишь, Лизанька, как это просто случается в жизни!..
— Молчи! Молчи!.. Я ничего не хочу слышать… И перестань смеяться, а то я уйду! Просто ли, нет ли?.. Мое дело судить… А ты молчи!
Настала пауза. Тобольцев жадно, и как чужую, разглядывал теперь эту женщину, которую он когда-то так страстно, так мучительно желал… Оболочка, одна оболочка осталась прежняя… Душа у этой женщины другая… И в этой душе читать он разучился… Он сам не мог понять себя, что пережил он за эти несколько мгновений? Ревность? Жгучую зависть? Обиду, зачем не ему, зачем другому достался этот дикий цветок с его пряным ароматом, когда-то сводившим его с ума?.. Ха! Ха!.. Опять задрожал в нем смех над кем-то… Над собой, конечно! Старая история!.. Один сеет, творит, выхаживает чудную лилию… Другой проходит мимо и срывает цветок… Разве эта душа… эта новая, загадочная Лиза не была его креатурой? Разве он не имел на ее любовь гораздо больше прав, чем тот, другой?..
— Ты, значит, любишь его, Лиза?
— Н-не знаю, — услышал он вдруг тихий, неожиданный ответ.
— Как «не знаю»? Что, кроме любви, толкает вас, женщин, на связи?.. Особенно такую, как ты?