Снесенная дверь, река тараканов, болото грязной воды.

Я застываю на пороге и не могу войти в дом, из которого годами боялся выйти.

Я опустошен. На обратной дороге я не встретил ни одного призрака, не услышал ни одного звука из прошлого. Мне удалось заставить замолчать свою память одним ударом ножа.

Впервые я шел по улицам без маски, при свете дня. И даже когда прохожие останавливались, чтобы посмотреть на поющего на моем лице тукая, я не чувствовал ничего. Ни страха, ни стыда. Свершив свою месть, я стал равнодушен ко всему.

Кроме девочки.

Вот почему я не решаюсь пройти за жестяную дверь.

А вдруг жертвы в виде тигра недостаточно, чтобы снять проклятие? А вдруг боги хотят и жизнь маленькой несчастной наркоманки в придачу?

Я поднимаю глаза к небу, чтобы спросить его, что оно сделало с Льом.

Дует горячий, влажный ветер. Он уносит черные тучи, полные печали, к другим городам, к другим континентам. Их сменила легкая белая завеса, усеянная голубыми и сиреневыми искрами. Садящееся солнце скоро окрасит горизонт. Грязные стоячие болота исчезнут с улиц. Они устремятся в стоки и скоро покинут землю наших кварталов.

Ночь будет тихая.

Муссон уходит.

Я вижу в изменении погоды доброе предзнаменование. Быть может, счастливое. Птицы щебечут над моей головой, подтверждая мое предчувствие, придавая мне смелости толкнуть жестяную дверь. Лестница едва слышно скрипит, подсыхая, освобождаясь от пропитавшей ее сырости. Выключенные неоновые лампы не жужжат. В тени вырисовывается знакомая фигура, освещенная янтарными отблесками уходящего дня. Сидящий на ступеньках бонза видит мои окровавленные руки и улыбается мне полной слез улыбкой.

Я думаю о девочке, которую обещала мне судьба, и не решаюсь нарушить тишину вопросом. Я просто бросаю на монаха испытующий взгляд. И ветер доносит до меня его ответ:

— Она ушла.

Благодарность

Благодарность