Синильга уезжала из Магопака последней. Ее провожали только отец Илья да Лазарь. Старенький священник трогательно прижал к себе девушку и долго не отпускал. Она тихо плакала, вытирая слезы платком, и он еле сдерживался. У Лазаря тоже рвалось все внутри, как будто сердце стало мишенью мощного артиллерийского обстрела, но он приказал себе стоять до конца.

Синильга села в машину и тронулась, открыв окошко, чтобы помахать провожавшим. Отец Илья благословил ее, вздохнул и сказал неожиданную фразу:

– Все равно все умрем, но пойдем за Христа пострадаем…

Уединившись в отведенной ему гостевой келье, Лазарь поспешил вскрыть конверт. Там оказалась фотография Синильги и открытка с живописным изображением святого ангела, держащего цветы. На обороте открытки он прочитал написанное рукой Синильги: «Будем любить друг друга, потому что любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога; кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь…» (Первое послание Иоанна Богослова, 4, 7–8).

Волна чувств подкатила к горлу, перехватила дыхание, застила глаза. Лазарь упал на кровать, обхватил подушку руками, зарылся в нее лицом и тяжело зарыдал.

Глава сорок шестая НЕ КОНЧАЕТСЯ ПЫТКА…

Глава сорок шестая

НЕ КОНЧАЕТСЯ ПЫТКА…

Бросишь камень – цветёт,

но и это пройдёт.

Не кончается только одно.

Не кончается пытка…

…

Будто всё здесь ошибка,

и сердце ждёт искры иной.

Потому-то молчит

и молчит небо над головой.

– Алло, Леночка, слушай – Ангелина нашлась! Говорят – живая! Но что и как точно не знаю. Нужно ехать, – взволнованно кричал в трубку Сергей Сергеевич Полурадов своей сестре.