«Я была очень расстроена» превратилось в «я была по горло сыта», а «я не могла расслабиться» — в «я никогда так не расслаблялась». Впрочем, большей частью текст состоял из моих мыслей и обращений к Мадлен. Я чувствовала себя как изнасилованная.
Спустя два дня я узнала из документов следствия, что 27 июня 2008 года Педру Фриас, судья, принимавший участие в судебном следствии, отдал распоряжение уничтожить все копии моих дневников на том основании, что для следствия они интереса не представляют, что это личный документ и использование его будет нарушением прав человека, которому они принадлежат. Почему же этот приказ не был выполнен? И кто передал эти материалы прессе? Нетрудно было догадаться.
Через несколько дней, омрачаемых телефонными переговорами между адвокатами, «Ньюс оф зе уорлд» согласилась на финансовое возмещение морального ущерба. К сожалению, никак иначе возместить нанесенный ущерб было нельзя. Было особенно неприятно то, что именно эта газета в мае 2007-го помогла собрать деньги на вознаграждение за помощь в поисках Мадлен. Но мы не могли поступить иначе: компенсация ущерба должна была стать уроком для остальных.
Ближе к концу октября я связалась с Эрни Алленом из США, чтобы узнать, может ли команда Национального центра США по делам пропавших и эксплуатируемых детей создать предполагаемый портрет Мадлен в ее теперешнем возрасте. Большинство людей по-прежнему представляли ее ребенком, которому нет еще и четырех. Да это и неудивительно, потому что даже нам с Джерри было трудно избавиться от того образа Мадлен, который нам помнился. Несмотря на то что прошло уже полтора года, мы продолжали получать от неравнодушных людей со всего света фотографии маленьких светловолосых девочек с вопросом: «Это не Мадлен?» Нам нужно было напомнить всем, что девочка, которую мы ищем, подросла.