Андрей Григорьевич Суворин в давнем прошлом был коммунистом, в недавнем прошлом — демократом, а теперь перешел на умеренно-патриотические рельсы и в мае 1999 года вступил в движение «Отечество», хотя и не обожал мэра Москвы, считая «Отечество» временным формированием на пути патриотизации высших эшелонов власти в России. Мэр Светлоярска считался соперником Суворина. Он тоже постоянно талдычил о своей любви к России, о том, как он «мечтает про ее грядущее возрождение». Но поддерживал Циферблатт Гайдара, Чубайса, Кириенко, Немцова, Хакамаду — союз далеко не русских сил, которые даже не по иронии судьбы, а по какому-то зловещему дьявольскому надругательству именовали себя «правыми». Только что без сталинского лозунга «Наше дело правое — мы победим!» Суворин твердо считал их открытыми врагами Родины.

— Далее, — продолжал референт, — престарелый директор детского дома в начале текущего года ушел на пенсию, уступив свое место Выкрутасову. Видите, сколь стремительно пошел по карьерной лестнице наш возвращенец!

— Главное, что не извращенец! — пошутил Суворин, все более проникаясь симпатией к наставнику детдомовских футбольных дарований. — Как он в быту-то? Что слышно про его былую влюбчивость?

— Тут мы пока только копаем, — развел руками референт, — и ничего не накопали. В быту он очень скромен, не заносчив. Любит везде, где только можно, повторять, что всеми успехами он обязан двум людям — своей жене Наташе и покойному вратарю Льву Яшину, который в свое время открыл ему какие-то особые футбольные тайны.

— Значит, любовниц у него нет?

— Если и есть, то тщательно скрываемые, ненаружные.

— Хоть бы их вовсе не было! А то так и горит наш брат на этой калинке-малинке! Вон, Скуратов-то!.. А всяким циферблаттам только того и надо. Поставил видеокамерку и снимай голые задницы нашего брата, олуха-русачка! Обидно будет, если наш «урагановец» на этом просияется. Но, может, он и впрямь остепенился?

— Будем надеяться, — вздохнул референт, почуяв в своем начальнике потепление в сторону Выкрутасова. — У него тут сын родился, как раз в день первого матча с «Астрой».

— А к пасынкам он как относится?

— Говорят, обожает! Про них он говорит: «Это моя памперс-лига». Старшего он воспитывает как будущего вратаря, среднего — как полузащитника, а младшего — как центрфорварда. Про новорожденного говорит: «Будущий великий либеро родился».

— Либеро — это что? — Суворин с подозрением принюхался к иностранному слову. Оно тошнотворно попахивало «жириновщиной».

— Нет, это не то, что можно бы подумать, — поспешил оправдать иностранное заимствование референт. — Либеро — так теперь в русском языке называют свободного полузащитника, или что-то в этом роде.