Стив держался вровень со мной, я даже не ожидал. Но мой бок мешался отчаянно. Я повернул в проулок и махнул через забор. Стив не отставал, но у него при этом было такое уморительно несчастное лицо.

Того мужика забор задержал, но не остановил. Ему явно хотелось крови. Я забежал в подъезд и взлетел по лестнице, добежал до верха и выскочил на крышу. Соседняя крыша была далековато, но не для меня – я перепрыгнул легко. И готов был уже бежать дальше, но тут понял, что Стив застрял.

Он остановился на краю и согнулся пополам, пытаясь отдышаться.

– Давай! – крикнул я ему.

– Я не допрыгну.

– Допрыгнешь! Давай!

Но он только мотал головой. Тогда я ему объяснил, что с ним будет, если его поймают. Красочно объяснил, чтобы было понятно, что лучше упасть с крыши. Да и вообще, подумаешь, второй этаж. Я однажды прыгнул со второго этажа, и только лодыжку сломал. На спор прыгнул.

– Давай, – говорю. – Ловлю.

Стив оглянулся на дверь, потом посмотрел вниз, отошел на несколько шагов и прыгнул. Младенец и то сделал бы это лучше. Но каким-то образом Стив все-таки ухитрился допрыгнуть, и плюхнулся брюхом на край. Видимо, так сам этому удивился, что забыл ухватиться, и поехал вниз. Так бы и съехал, если бы я не поймал его за руку. Он висел и орал, как резаный, пока я на него не рявкнул:

– Если не перестанешь вопить, я тебя отпущу.

Это была вовсе не угроза, я его просто предупредил. Я и так изо всех сил тянул его вверх, мне только его воплей не хватало. И больно было, к тому же.

– И нечего на меня смотреть как кролик.

Он искал ногой зацепку на стене и при этом старательно пытался изменить выражение на лице, чтобы не выглядеть кроликом. Я чуть не расхохотался и его не уронил. Наконец он оттолкнулся, подтянулся и вылез наверх. Мы сели рядом и просто дышали. Я все слушал, не гонится ли за нами кто. Похоже, оторвались.

– Может, и не надо было прыгать. Он сюда не полезет.

Тут только я увидел, что Стива всего трясет.

– Ага. Значит, может, и не надо было?

И он меня обматерил. Умора просто.

– Нечего было колпаки выкидывать. Я бы их за двадцатку загнал.

– Ты их хотел украсть.

Он так серьезно это сказал. Как будто сообщил мне что-то важное, о чем я не догадывался.