Главарь начал ставить задачу. Делал это он четко, отрывисто, охватывая жестами ближайшие кусты. Из этого следовало, что бандит отдавал приказ на зачистку местности перед завтраком и выдвижением.

Смирнов взглянул на часы. 7.10.

Он выдохнул, поднял пистолет и отдал короткую команду:

— Огонь!

Командир группы первым выстрелил в ногу главаря, а потом и в плечо. Тем самым он вывел его из строя. Потом Смирнов двумя выстрелами срезал наповал двух боевиков с пусковыми контейнерами. Курко без проблем всадил по пуле в головы поваров. Оператора с ПЗРК он подстрелить не успел. Тот попытался юркнуть в укрытие, но его снял Соболь, до этого положивший крайнего справа боевика.

Спецназовцы рванули вперед.

Смирнов приставил ствол пистолета к голове боевика, воющего от боли.

— Не дергайся, сука! — вежливо проговорил он.

— Рус? — Удивление перебило даже боль.

— Рус-рус, — подтвердил Смирнов и огляделся.

Курко и Соболь осмотрели тела.

Прапорщик поднял большой палец и заявил:

— Чисто, Боря. Все готовы.

— Точно?

— Точнее не бывает.

Смирнов повернулся к главарю и спросил:

— Саудовская Аравия? Заед Бахит?

Удивление исказило физиономию боевика. Эти русские, появившиеся из ниоткуда, знали его имя. Значит, им известно все.

Он уткнулся физиономией в песок.

— Ясно, Бахит! Ну что же, мне твой вой не нужен. — Старший лейтенант достал аптечку, вколол боевику промедол, затем перебинтовал ногу, наложил повязку и на плечо, свел руки назад, стянул бечевкой. — Полежи пока. Соболь, ко мне!